[142] Второй наследник Великой семьи Ху (1/1)
Ху Цзин, глава Великой Семьи Ху, места себе не находил. Он ходил кругами, девять его хвостов змеями извивались за спиной, выдавая волнение, жёлтые глаза подёрнулись дымкой беспокойства. Лисьи уши беспрестанно то вставали торчком, то прижимались к голове. Он пытался выслушать хоть что-то из-за притворенных дверей женских покоев поместья Ху. Маленький лисёнок, его сын Ху Сюань, старательно повторял то, что делал отец, ходя за ним по пятам. Хвосты у него ещё были коротенькие, так что беспокойство выражалось тем, что шерсть на них встала дыбом. Похожие на талый лёд глаза поблескивали.
Беспокойство Ху Цзина было вызвано тем, что его любимая наложница, Ху Мэй, готовилась принести потомство, но роды запаздывали. Лисьи повитухи только разводили лапами. Они испробовали все известные лисам способы вызвать и облегчить роды, но лисёнок не спешил выбираться из живота матери. Однако его шевеление в животе становилось всё беспокойнее и отчаяннее.
Ху Мэй сама была знахаркой и понимала: если лисёнок не появится на свет в ближайшие полчаса, он просто умрёт внутри. Она отослала лисьих лекарей, машинально сосчитала в последний раз хвосты. Чтобы благополучно разродиться, придётся пожертвовать хвостами, одним или несколькими. Техника Жертвования Хвоста была опасной, тем более для лисы в таком состоянии, но Ху Мэй не колебалась ни секунды: этот лисёнок должен был выжить! Она с трудом села в позу для медитации, хвосты один за другим превращались в туман и развеивались за её спиной. Семь. Лисёнок стоил ей семи хвостов. Она, обессиленная, сползла на подушки, которыми была обложена, и вернула лисьих повитух.
Лисьи демоны, в отличие от лис, приносили потомство не так часто и не в таких количествах: рождалось по одному, изредка — по два лисёнка раз в девять лисьих лет. Многие лисы из боковых ветвей семьи Ху брали себе нескольких наложниц, помимо жены, чтобы лисий род плодился и не угас. У Ху Цзина была одна наложница, и он не собирался брать другую: он слишком трепетно любил Ху Мэй. Жена его давно умерла, не оставив после себя потомства. Ху Мэй родила ему первого сына, которого назвали Сюанем, на десятый лисий год их конкубината. «Вылитая мать!» — подумал Ху Цзин, взглянув на маленького лисёнка. Через девять лисьих лет Ху Мэй снова понесла, но вторые роды оказались тяжёлыми.
Ху Цзин сделал ещё несколько кругов перед закрытыми дверями женской половины. Маленький Ху Сюань старательно проделал то же самое и ткнулся носом в ноги отца: Ху Цзин остановился и прянул ушами, расслышав из-за дверей приглушённый крик новорожденного.
— Родился! — воскликнул Ху Цзин и подхватил старшего сына на руки.
Ху Сюань несколько смущённо увернулся от поцелуя отца. Ему уже было девять лисьих лет, ему было неловко, что отец взял его на руки. Он не какой-то несмышлёныш, он уже крепко на лапах стоит. Но Ху Цзин на радостях позабыл о чужом достоинстве и ринулся внутрь, держа Ху Сюаня на руках.
Лисьи повитухи хлопотали возле Ху Мэй. Она встретила Ху Цзина слабой улыбкой и показала рукой на родившегося лисёнка.
— Лисёныш! — воскликнул Ху Цзин. — У тебя появился брат!
Он всё-таки спустил Ху Сюаня с рук, чтобы взять на руки второго сына. Ху Сюань одёрнул одежду, пригладил шерсть на хвостах и вытянул шею, чтобы поглядеть на брата. Лисёнок на руках у Ху Цзина был нисколько не похож на Ху Сюаня: отливающие рыжиной волосы, яркие янтарные глаза… Ху Сюань, у которого волосы вились, как и у матери, и были скорее каштановыми, чем рыжими, подумал, что младший брат — вылитый отец!
Ху Цзин издал лисий клич, возвещая, что у него появился второй наследник. Лисы поместья Ху ответили, и скоро воздух наполнило близкое и отдалённое тявканье.
— Ху Вэй, — сказал Ху Цзин торжественно, — его будут звать Ху Вэй — «Лисий Хвост».
Ху Мэй слабо улыбнулась. Ху Цзин ещё не заметил, чего ей стоило родить этого лисёнка. Ху Вэй — самое подходящее для него имя. Но если бы Ху Цзин заметил, то никогда не назвал бы его так.