Глава 27 (2/2)
— У тебя все получится. Я верю в тебя, Драко.
Мэри, Мэри, как раз наоборот…
— Я, блять, все равно хочу его себе, — прорычав, Малфой сбросил заклятие, заставив снег обратно пеплом под ноги упасть на землю.
— Останови это! Останови это, пожалуйста!
Звенящий колокол разорванной в агонии трахеи.
Надломанные связки, что зарубцевались на века.
Утроенный по силе Круциатус и Авада прямо у него в груди, не доходящая до сути.
Пожалуйста, прости меня.
— Останови!
Рывком поднявшись и оросив себя очищающим заклятием, он навел порядок на том месте, где сидел ближайшие часы.
Мазнув ладонью по цветам, что он принес, Малфой снова поднял взгляд на маму.
— Дай мне совет, мама, — сдавленно выдавил он, обращаясь на шершавый камень. — Что мне делать? Я не знаю, что мне делать.
Растаявшие по дороге с неба капли освещали некогда светящиеся самым ярким именем уста.
— Я уже оборвал ему половину лепестков, — глухо шептал Драко. — Он уже из-за меня непоправимо искалечен.
Привалившись на захлопнувшуюся дверь, он обессиленно выдохнул.
— Ты можешь аппарировать по замку и из замка, — появляясь тихим силуэтом около забывшегося Малфоя, сказал Забини.
— Тебе бы на Рейвенкло, — устало выдал он, открывая веки.
Опускаясь взглядом на нахмурившегося Блейза, Драко протолкнул по пищеводу онемевшую траву.
— Спасибо, — тихо проговорил он.
Блейз кивнул, отходя дальше.
— С ней все в порядке?
Оттолкнувшись от двери, Малфой медленно прошел к кровати, на которой все еще виднелся след лежавшего на ней, увядшего по его воли тела.
Скидывая обувь, он забрался на хранящее цветочный запах покрывало, поджимая ноги и сжимая кисти у груди.
— Нет.
Едва слышный шелест за его спиной вынудил Драко вздрогнуть и оскалиться.
Резко обернувшись, он обнаружил промелькнувшую фигуру, что, оставшись куском мантии и пятном светлых прядей, скрылась, уходя.
Сжав весь свой гнев и запечатав его глубже, только чтобы не расстроить маму, Малфой шумно выдохнул сквозь зубы.
— Мне пора, — сказал Драко, оседая тихим басом на холодной почве.
Чувствуя пульсацию во всех чувствительных и давно мертвых точках, Драко сделал шаг назад.
— Я люблю тебя, мама.
Унося свой образ прочь, он захотел животной мести.
— Мамочка? — втиснув голову в проем, что он открыл секундой ранее, Драко натолкнулся на склонившийся на руки силуэт. — Мамочка, ты плачешь?
Подбежав к тихо всхлипывающей фигуре, он обхватил ее запястья.
— Мама, тебя кто-то обидел? — пытаясь заглянуть в опущенный и скрытый облик, продолжал обеспокоенно спрашивать Драко.
Подняв влажные глаза на сына и мягко выпутавшись из ладоней, Нарцисса глубоко вдохнула, подавив противный спазм.
— Почему ты не спишь? — тихо спросила она спустя несколько холодных вдохов, смахивая пальцами оставшуюся влагу.
— Кто обидел тебя? — со злостью спросил Драко.
Натыкаясь на стальной отсвет ледяных глаз, он замер, возвращая с той же силой огнедышащий удар.
— Неужели твой хозяин дал тебе выходной? — разлетевшись паром по остывшему двору, грубо спросил у отца Драко.
— Думай, о чем говоришь, — подлетая к сыну, Люциус схватил его за мантию и попытался оттащить.
Скидывая крепкую ладонь с себя, Драко остановился.
— Что такое, отец? — ощетинился он, рыча на хмурое лицо. — Боишься, что твой Лорд не будет милосерден?
— Прекрати немедленно, — выплюнул Люциус.
Обращая взгляд на его вид, Драко заметил перевязку.
— Что с твоей рукой? — сведя серебряные брови, он спросил.
— Беспокоишься об отце, сынок? — издевательски протянул Люциус, обдав его едва дошедшим запахом от огневиски.
— У меня нет…
— Закрой свой рот, маленький щенок, — грубо оттолкнув его перевязанной рукой, вспыхнул Люциус, скривившись от боли.
— Мне необязательно озвучивать это вслух, — гадко усмехаясь, сказал Драко. — Ты прекрасно меня понял.
— Неужели? — рыча, как зверь, он наступал на сына.
— Неужели, блять! — ощутив усилившийся вой, Малфой смахнул намокшие от снега пряди.
Схватив Драко за грудки и дрогнув уголками губ от сжатия больной ладони, Люциус подал его к себе.
Вцепившись пальцами в ответ за мантию отца, он обнажил клыки.
Стоя посреди их некогда кишащего теплым пространством и оставшегося где-то в глубине детским звоном от смеха убежища, пристанища и дома, двое извергающих адские ревы пламени из раздувающихся и оскаленных ноздрей пытались наступить на общую и кровоточащую рану, что не затянулась ни у одного.
— Неплохо, сын, — холодным тоном отрезал Люциус спрыгнувшему с метлы Драко.
— Благодарю, отец, — кивнув и попытавшись не запрыгать в порыве счастья от его похвалы, ответил Драко.
Дубовый запах алкоголя, что исходил от источающего гнев Люциуса, осыпался иглами по ставшей снегом коже.
Какое Люциус вообще имел право злиться на него, блять?
Какое право?
— Почему ты не сказал мне? — раскрошившимся надломом прохрипел внезапно на его глазах потрескавшийся образ.
В один миг сняв с себя огнедышащую спесь, перед ним возродился так и не оживший феникс.
— Почему ты не сказал мне? — глухим свистом раненого зверя спрашивал он.
Нарцисса мягко прикоснулась теплым дыханием к небольшой морщинке, что пролегла между бровей, оставляя поцелуй.
— Видишь, — прошептала она, опускаясь хрупкой кистью на лицо своего мужа, — это было не так сложно.
Драко чувствовал холодный страх, что волнами вибрировал внутри, пока он затаился, подсматривая за родителями.
Неразборчиво ей промычав, Люциус заставил ее хихикнуть.
— Не будьте таким грозным, мистер Малфой, — запуская пальцы в его волосы, шутливо отпустила Нарцисса. — Я люблю тебя, — прислонившись своим лбом к его, она сказала.
Испытав прилив отвращения, Драко скривился и на цыпочках принял решение покинуть это сборище обмена нежностями и слюнями.
— Почему ты не сказал? — скуля, как пес, что наступил на мину, вновь выдохнул его отец.
— Она умоляла меня, папа, — раскрошив весь верхний слой эмали, выдавил он, давясь всхлипом. — Она просила меня каждый раз не говорить тебе.
Не удержав разорванный баллон удушливого газа, Драко громко всхлипнул на лицо отца, глуша его охриплый, рваный кашель.
Обессиленно опустив руки, Люциус отшатнулся от него, не поднимая глаз.
Поправив на себе сместившуюся мантию и глубоко вдохнув, спустя минуту, длившуюся миллионом недосказанных годов, он вернул голову на сына.
Кивнув ему, он развернулся, унося свой образ прочь.
Оставаясь посреди болота ледяной зимой, что оседало в гнили, Драко как никогда почувствовал себя чужим в том месте, где раньше все запрятанные страхи улетучивались щебетом птиц сами собой.
Даже не задумываясь о конечном пункте, он в последний раз бросил свой взгляд на старое поместье, в котором больше никогда не загорится свет.
Привалившись к каменной стене, что стала его верным другом, Малфой призвал запрятанную с прошлой ночи с помощью заклинания бутылку и сразу сделал три глотка, мгновенно ощущая дым, что прокатился в пазухах.
Как давно успело стемнеть?
Погрузив свою растекшуюся ртуть на черный воздух, которым открывался вид, Малфой не смог вспомнить момент, в который солнце село.
Оно вообще всходило в этот день?
Сколько часов прошло с того момента, как он ушел от Грейнджер прошлым днем?
Сколько прошло с тех пор, как он пробыл у мамы?
Расслабленно глотая огневиски, Драко достал из смявшейся под ним привычной ткани палочку, накладывая на пространство купол из тепла, ни капли не надеясь, что он согреет то, где яростнее других мест был ощутим застывший иней.
Какой срок годности у скорби?
В какой момент становится неподобающим скорбеть?
Это зависит от приближенности к ушедшему?
От воспитания и общества, в котором принято стоять со спицей, вставленной в и так прямые позвонки?
Через какое время боль становится хронической?
Через какое время пламя прекращает свой привычный жар, роняя градус?
Через какое время взгляд на сделанное колдо заставит с теплотой воспоминаний улыбнуться, а не прикусить губу, мечтая до крови проткнуть отравленные мысли?
Отчетливее ощущая сжатие в районе ребер и удушливый захват, костлявыми рубцами обвивающий склонившуюся шею, Драко резко дернул с себя мантию, услышав звук разорванного шва.
Откинув ее от себя, он расстегнул ворот рубашки и распахнул пиджак.
Интересно, что было бы, если бы в ту ночь здесь не появилась Грейнджер?
О чем думал в момент падения тот, кто решил спрыгнуть?
Он чувствовал удар о землю, когда тело достигало цели?
Он чувствовал боль?
Что происходило после смерти?
Что вообще из себя представляла смерть?
Опершись на холодный пол дрожащей кистью, Драко, пошатываясь, встал, медленным шорканьем ступая к перекладине у края.
Обхватив перила, он перегнулся через них, заглядывая вниз.
Блейз, наверное, будет скучать какое-то время.
Пэнси наконец-то сможет начать жить без световых лучей на пыльных и замыленных глазницах.
Нотту будет все равно, учитывая собственную драму.
Отец…
Скорее всего, сделает то же самое после подобного известия.
Жаль, Драко не сможет заглянуть в мерзкие прорези ебаного лорда, когда бы он узнал, что его пес так и не выполнил задачу.
Может, стоило бы оставить записку Дамблдору?
Снейп расстроится, если узнает?
Грейнджер…
Лиловое мерцание ударилось упавшим светом, разливаясь обжигающим сиянием по всем артериям, пульсируя цветами, что не опадали даже с наступлением зимы.
Расстроенной виолончелью, задевая нить, он слышал ее голос, что кричал, и ощущал расплавленную магму, что текла из кратера вулкана, тихими слезами оседая на лицо.
Сука.
Со всей силы ударяя парапет, Малфой шагнул назад и оглянулся на оставленный на полу мусор.
Заставив мантию вместе с бутылкой исчезнуть, Драко не смог поймать момент, когда холодный воздух для него внезапно обратился в сад, в который его черный облик не посмеет сделать шаг и осквернить чистейшее пространство.
Самой красивой нарисованной картиной, что он видел в жизни; самым нежнейшим цветом и опущенной в порыве превосходства трепетным художником на лицо тенью спала чья-то мечта, тихо сопя и приоткрыв подрагивающие в глухих звуках губы.
Шагнув вперед, он уловил едва дошедший, ни с чем отныне для него не в силах спутаться и циркулирующий в легких каждый день, запах соленых слез, который заживо сгоревшим мхом забился в вены.
Не плачь.
Протягивая пальцы, Драко омыл ладони в Адском пламени, желая там оставить свою плоть навечно.
Не плачь.
Еще пару секунд, и он уйдет обратно.
Еще пару секунд, и он оставит этот мягкий аромат окиси углерода, исчезая в помутневшем коридоре, что возьмет его запнувшийся на перепутье исчезающий образ к себе.
Еще пару секунд.
— Драко? — робким шепотом проехавшись по незапущенному ритму, споры газа разместились в задней теменной коре.
У бездны все сильнее углублялось давно исчезнувшее дно.