[235] Вечный судия и буйство красок (2/2)

— Полагаю, о том, кого вы именуете «комаром небесным», спрашивать не нужно? — выгнул бровь Шу Э.

Юн Гуань широко ухмыльнулся и протянул руку:

— Доставай уже свои тени!

Шу Э был мастером создания и наложения личин. В его арсенале — для собственной маскировки — было не меньше двух дюжин, и даже его нынешнее обличье тоже было личиной, которую он использовал вот уже несколько тысяч лет, что называется, «прикипев» к ней. Вечный Судия и сам мог превращаться в кого угодно, но личины, неподвластные Небесному Взору, мог создавать только Шу Э. Как Повелитель Теней, он был наделён такой властью Владыкой Миров. Он этим не злоупотреблял, так что это должно было остаться незамеченным для вышестоящих сущностей. Он отдал Юн Гуаню дюжину отборных теней, холёных и добротно сотканных, чтобы тот поступал по своему усмотрению. Вечный Судия не стал мудрствовать лукаво и просто слился с ними, превращаясь в Тень.

Пролезть в Небесный Дворец оказалось проще простого! Тени были повсюду, он просто переползал из одной в другую, никем не замеченный: да и кто бы стал обращать внимание на движение тени по тени? Все были заняты предстоящей войной. Юн Гуань послушал, поглядел, это ему тут же прискучило. Что интересного в войне? Она только работы ему прибавит: Списки Смерти наводнят Великое Ничто, а Шу Э будет его пилить, что он манкирует своими прямыми обязанностями. Вечный Судия брезгливо поморщился и пополз дальше. Ему хотелось взглянуть на «лимонную рожу» Небесного Императора. Настроение это ему бы значительно улучшило.

Но до тронного зала он так и не добрался. Его отвлёк звук разбитого фарфора. Юн Гуань, разумеется, тут же решил взглянуть. Если уж где-то и бьётся фарфор, как он полагал, то уж точно скуки там ожидать не придётся!

Он увидел трёх юношей, двое против одного. Неприятные лица, искажённые злобой, у двоих. Лицо третьего скрывала тень от колонны. Между ними валялись осколки разбитой фарфоровой вазы.

— Ты никогда не интересовался делами матери! — сказал тот, что выглядел старше.

— А она когда-нибудь интересовалась мной? — резко отозвался тот, чьё лицо было в тени.

— Ты неблагодарный сын и неблагодарный брат! — сказал тот, что выглядел старше. — Как мог ты нас сменять на выбля…

Рука того, чьё лицо было в тени, взметнулась, отвесив тому, что выглядел старше, звонкую пощёчину. Голова того мотнулась в сторону, он отлетел, ударился всем телом о стену, таким сильным был удар.

— Прикуси язык! — велел тот, чьё лицо было в тени. — Ты забылся? Ты всего лишь Третий Принц, а он Тайцзы.

— Это ненадолго, — процедил тот, что выглядел старше.

Они ушли, оставив того, чьё лицо было в тени, одного. Он пошатнулся, сел прямо на пол, прикладывая руку к груди и делая несколько глубоких вдохов-выдохов. Юн Гуаню показалось, что тот, чьё лицо было в тени, нездоров. Он подкрался по теням ближе, чтобы убедиться…

У юноши были льдистые глаза («Совсем как у Лисьего Бога», — подумал Юн Гуань, который уже понял, что все трое были братьями Ху Фэйциня.), слегка затуманенные тревогой, а может, флёром обретённого просветления. Лицо было очень бледное, но необыкновенно одухотворённое и красивое. Юноша был худ, почти просвечивал, но его Ци была сильна и чиста, как первая роса после студёной ночи. Он прикрыл глаза ладонью на мгновение, ещё раз выдохнул, в выдохе прозвучало имя: А-Цинь.

Юн Гуань погрузился глубже в тени и вернулся в Великое Ничто, забыв, что собирался наслаждаться «лимонной рожей» Небесного Императора. И когда он вернулся, Великое Ничто заиграло такими красками, каких Шу Э ещё никогда не видел.

Юн Гуань влюбился.