Глава 35. Сон на одной кровати (1/2)
Чжао Цзингэ твёрдо решил не спать этой ночью. Когда от его родителей больше не было никакого движения, он тайно встал и пошел к Цзян Чжэню.
Вечером он несколько раз бывал в доме Цзян Чжэня, что было не странно, но сегодня, подойдя к нему, Чжао Цзингэ неожиданно услышал голос, который не принадлежал Цзян Чжэню.
В доме Цзян Чжэня есть кто-то еще?
После того, как сегодня Чжао Цзингэ пришел домой, он был слишком смущен, чтобы смотреть на Цзян Чжэня, потому что рядом были его родители. Он не знал о переезде семьи Ван Хайшэна. В этот момент он был немного сбит с толку. Стоя в оцепенении, он не знал, что делать.
В деревне его всегда отвергали другие. Во всей их деревне не было более уродливого гера или женщины. Поскольку его помолвка была расторгнута в подростковом возрасте, другие всегда смотрели на него глазами, полными сочувствия.
Такие люди, как он, должны быть неприятны. Цзян Чжэнь. . . ему было скучно с ним?
Чжао Цзингэ почувствовал, как в животе порхают бабочки, и ему было очень не по себе, в то время как Цзян Чжэнь был действительно немного раздражен в этот момент.
Глиняные стены в сельской местности были толстыми и звуконепроницаемыми, но двери и окна в сельской местности не были звуконепроницаемыми, поэтому, даже если рядом было небольшое движение, он мог слышать все.
Хотя Ван Хайшэн старался говорить как можно тише, когда заботился о Сунь Сяошане, у него был хороший слух, и он все слышал. Поскольку голос был низким, он подсознательно прислушивался к нему и не мог уснуть…
Там кто-то шептался, что определенно раздражало больше, чем бессмысленное стрекотание цикад и лягушек!
Цзян Чжэнь был готов помочь другим, чем мог. Образование, которое он получил в наше время, мешало ему позволить кому-то умереть с голоду. Так что перед тем, как перебраться сюда, он случайно получил новую жизнь, спасая других. Но он все равно был очень недоволен, потому что сейчас было слишком шумно, чтобы спать.
Спешите завтра! Он должен быстро построить дом для Ван Хайшэна и позволить ему съехать!
Не в силах заснуть, Цзян Чжэнь просто вышел из дома и отправился к Чжао Цзингэ. Хотя к этому времени Чжао Цзингэ обычно уже засыпает, возможно, он еще не спит, верно?
Цзян Чжэнь тихо вышел из дома. Сделав несколько шагов, он увидел, что Чжао Цзингэ стоит неподвижно.
— Цзн? Цзян Чжэнь посмотрел на него с некоторым удивлением. — Ты пришел ко мне?
Чжао Цзингэ стоял там, колеблясь, стоит ли ему взглянуть, когда увидел, что Цзян Чжэнь вышел. Он был вне себя от радости на мгновение. «Цзян Чжэнь!»
Чжао Цзингэ редко называла имя Цзян Чжэня напрямую, поэтому сердце Цзян Чжэня заныло. Он подошел и прямо поцеловал лицо Чжао Цзингэ. «Почему ты не лег спать, а пришёл ко мне так поздно?»
Чжао Цзингэ глубоко вздохнул, пытаясь успокоить свое сердце от радости от встречи с Цзян Чжэнем. «Моя мама сказала, что видела тебя прошлой ночью. . . Ты приходил ко мне? Я даже не знал». Закончив говорить, он немного расстроился.
«Ты не спал? В отличие от меня, ты так много работаешь каждый день. Тебе следует больше спать, — сказал Цзян Чжэнь. Ему особенно нравились такие люди, как Чжао Цзингэ. Он был немного застенчив, но при этом ясно выражал свои чувства, когда это было необходимо, и отвечал взаимностью на полученные чувства.
Чжао Цзингэ был счастлив услышать, что Цзян Чжэнь заботится о нем, и чувствовал себя виноватым из-за своего непонимания Цзян Чжэня. Подумав об этом, он просто спросил: «Ты… . . почему там, кажется, кто-то еще живет?»
«Я одолжил пустой дом знакомым», — сказал Цзян Чжэнь. Было слишком темно, и он не мог ясно видеть выражение лица Чжао Цзина, но все же слышал что-то странное в голосе Чжао Цзина. — Из-за того, что здесь кто-то есть, ты не хотел заходить внутрь и просто стоял здесь?
”Что ж . . ». ответил Чжао Цзингэ .
«Очень неприятно позволять им жить здесь. Я заставлю их скоро уйти, — сказал Цзян Чжэнь. «Сегодня было так шумно, что я не смог уснуть».
”Тогда что?” Чжао Цзинь нахмурился. — Разве они не могут вести себя тихо?
«Там есть больной человек, поэтому они не могут молчать», — сказал Цзян Чжэнь, таща Чжао Цзингэ в секретное место поблизости. Затем он рассказал ему о семье Ван Хайшэна.
Чжао Цзингэ также болел в своей семье, и у него не было денег на лечение. Он чувствовал себя виноватым из-за своих предыдущих мыслей и теперь ещё более уверился в отм, что Цзян Чжэнь был хорошим человеком.
«Больной человек хотел замолчать. . . Но ты не можешь хорошо спать…» Чжао Цзингэ уже собирался спросить Цзян Чжэня, можно ли ему спать на лодке или нет, когда Цзян Чжэнь внезапно прервал его.
«Цзинь, на самом деле есть решение», — сказал Цзян Чжэнь, а затем рассказал Чжао Цзингэ о трате двадцати серебра. Чжао Цзингэ это не волновало, что немного удивило его и улучшило его настроение.
Когда он был так счастлив, он не мог не подразнить Чжао Цзингэ.
”Что ты предлагаешь?” — спросил Чжао Цзин.
— Я буду спать в твоей комнате. Я вылезу через окно и уйду завтра рано. Я никому не дам знать». Цзян Чжэнь рассмеялся.
Чжао Цзин снова смутился. В это время он должен был оттолкнуть Цзян Чжэня, который стоял очень близко к нему. Но почему-то он этого не сделал. Он даже рассматривал возможность позволить Цзян Чжэню переспать с ним.
”Хорошо. Я больше не буду тебя дразнить». Цзян Чжэнь снова поцеловал Чжао Цзингэ в щеку. Разве это не просто небольшой шум? Дело не в том, что я не могу уснуть.
«На самом деле все в порядке», — внезапно сказал Чжао Цзингэ, стиснув зубы.
На этот раз он испугал Цзян Чжэня. — Цзин?
— Ты можешь спать на кровати, а я буду спать на бамбуковой кушетке. В моей комнате есть бамбуковый диван, — сказал Чжао Цзингэ. Так называемая бамбуковая кушетка представляла собой кровать, полностью сделанную из бамбука. Ширина его была три-четыре фута. Спать на нем было очень круто. Летом здесь любили спать на бамбуковой кушетке.
Бамбуковая кровать в его доме была куплена его отцом, когда он и его брат были маленькими. Летом они выносили бамбуковую кровать за пределы дома на пол ночи после ужина, а затем заходили внутрь дома после полуночи.
Иногда, когда он и его брат засыпали там, отец их даже не будил. Его родители передвигали бамбуковую кушетку внутрь дома и позволяли им продолжать спать в доме.
Позже его брата не стало, а его семья была не в настроении каждый день наслаждаться прохладой на улице. В его комнате стояла бамбуковая кушетка, на которой обычно лежали вещи.
После того, как Чжао Цзингэ сказал эти слова, его руки неудержимо дрожали. Только через некоторое время он снова успокоился.
Цзян Чжэнь был для него лучшим человеком, кроме его родителей и брата. Он также был первым и единственным мужчиной, выразившим ему свою привязанность. С тех пор он фактически уже решил следовать за Цзян Чжэнем. В таком случае это было ничего.
Цзян Чжэнь был одновременно удивлен и обрадован.