2 глава. (1/1)

Он сидел за столом и читал книгу вслух, которую ему дал Людвиг. Ивану хотелось захлопнуть ее и со всего размаху ударить по голове фашиста, который внимательно слушал, при этом придираясь к произношению русским немецких слов. Он всем сердцем ненавидел его, в особенности его немецкий, благодаря которому можно было сломать свой собственный язык.

Но Иван терпел и играл роль наивного, доверчивого дурака уже как 2 месяц.Ради мести, которая таилась в его душе еще с того момента, как он узнал о смерти брата, хоть пусть и ненавистного, но все же брата. Она усилилась после того, как деревню сожгли эти проклятые фашисты. Ивана очень удивил поступок Людвига, который, грубо говоря, взял под свое крыло и начала делать из него солдата, будто немец так и хотел получить от него нож в спину.

Ваня вновь произнес какое-то слово неправильно и вновь получил легкий подзатыльник.- Что же ты так над ним издеваешься? – послышался у входа в кабинет грубоватый голосГилберта.Ваня слегка поднял взгляд и посмотрел на дверь. Альбинос, прислонившись к косяку двери,наблюдал за происходящим с неизменной усмешкой, скрестив руки на груди. Русскому, почему-то он не нравился. Достаточно было увидеть его самодовольную ухмылку и странный блеск в алых глазах, как ему хотелось перерезать ему горло.

- Не лезь, Гилберт, - проговорил Людвиг, устало вздохнув, а дальше продолжил на немецком, поэтому Иван практически ничего не понял из сказанного дальше.Гилберт ответил на вопрос, который задал ему брат, и, пройдя мимо Ивана, щелкнул того по носу с легкой улыбкой. Парня это удивило. Этот немец чаще всего просто насмехался над ним, иногда бросал обидные словечки в его сторону. А сейчас мило улыбнулся и щелкнул по носу.

Ваня слегка нахмурил брови, немного покраснев, и уткнулся носом в свой любимый шарф, иногда искоса поглядывая на немцев, которые что-то бурно обсуждали, не обращая внимания на него. Он задумался над тем, что же будет с ним дальше, ведь война не будет длиться вечно. Парень надеялся, хотя нет, он верил, что русские победят в ней. Поэтому терпел насмешки со стороны других фашистов и поэтому старался выучить этот проклятый язык, чтобы после узнать хоть что-нибудь полезное для русских, а после передать им. Если Ваня выживет здесь.- Гил, присмотри за ним, пока я буду разбираться с бумагами, - услышал Брагинский голос Людвига, который позже обратился к нему. – А ты переведи текст, а после напиши рассказ на тему...Людвиг привычно нахмурил брови, задумавшись. Иван улыбнулся, ожидая названия темы.- Пусть напишет о Пруссии, - подал голос Гилберт.Иван и Людвиг одновременно устремили на него свои взгляды, раздраженный немецкий и недоумевающий русский. Байльдшмидт переводил удивленные глаза, то на брата, то на русского.- Что? Я всего лишь предложил тему! – воскликнул альбинос и сел на свободный стул напротив Людвига, положив ноги на стол, скрестив их.Людвиг лишь вздохнул, он уже привык к такому поведению старшего брата. Хотя в некоторых моментах его чрезмерная развязность и грубость раздражала.

- В общем, опиши любое время года, - посмотрев на Ивана, сказал немец и, встав, скинул ноги Гила со стола. – Когда приду - проверю.Иван кивнул и обреченно посмотрел Людвигу в след. Ему не особо хотелось оставаться наедине с Гилбертом, который его недолюбливал, показывая это всем своим видом. Не смотря на то, что Иван пытался расположить его к себе. Русский посмотрел на немца, который пересел на место брата и взглядом приказал тому сесть. Парень повиновался и, сев за стол, принялся за перевод текста, который только что прочел.Гилберт наблюдал за тем, как русский старательно выводил буквы на листе бумаги. В первый день, когда он увидел его, то немцу хотелось пристрелить этого коммуниста на месте. Он не понимал, да и сейчас не понимает, почему Людвиг притащил его сюда. Гилберт знал, что младший брат не хотел воевать, как бы тот не скрывал от него это. Он знал Людвига как облупленного.Но Байльдшмидт не думал, что тот пощадит русского и притащит его в штаб. Все думают, что он всего лишь игрушка для немца. Гилберт тоже так думал. И поэтому перестал устраивать брату скандалы. Но альбинос начал замечать, что Людвиг стал немного мягче к этому русскому и многое позволяет, в отличие от других солдат, которых он тренировал.Это было уж слишком подозрительно и Гилберт начал наблюдать за Брагинским, при этом, не забывая унижать. Немец заметил, что тот старается выполнять приказы Людвига, а когда его нет рядом, не высовывает носа из своей комнаты, которую ему выделили. И русского очень редко можно увидеть без улыбки. Он всегда улыбался, даже когда Гилберт издевался над ним. Но вот если посмотреть парню в глаза в эти моменты, то становилось немного не по себе. Казалось, что Брагинский вытащит нож и воткнет его в солнечное сплетение, даже не моргнув глазом. И может, будет продолжать улыбаться, измазавшись его кровью.

От этих мыслей у Гила по спине прошел неприятный холодок, и он вновь взглянул на Ивана. Тот задумчиво смотрел в сторону. Видимо задумался над описанием времени года. Совершенно тупая тема, по мнению немца. «Лучше бы про Пруссию писал» - подумал Гилберт и зевнул, положив руку на стол и начал постукивать по столешнице отбивая пальцами марш. Он вновь взглянул в сторону парня и вспомнил случай двухнедельной давности, когда он вернулся в штаб и встретил на кухне русского. Тогда немец был ужасно уставшим, поэтому даже ничего не сказал в его сторону, а просто сел за стол и принялся за ужин, который ему приготовила служанка. Брагинский тем временем что-то разогревал в маленькой кастрюльке. Через некоторое время содержимое, что оказалось молоком, он налил в стакан и начал пить. Гилберт, нахмурившись, посмотрел на него. Русский улыбнулся.- Это молоко с медом, будешь? – спросил Иван.«Откуда у нас молоко и мед?!». Байльдшмидт промолчал и уткнулся в тарелку. Он даже и не думал отвечать, а тем более что-то принимать из рук русского. Да и к тому же его раздражало это «ты». Русский никогда никому не говорил «Вы», даже его брату. И это немца бесило не меньше, чем присутствие этого парня.- Моя сестра всегда готовила его мне, когда мне было плохо или когда я сильно уставал, ну, или же зимним вечером, когда я возвращался с улицы, - вдруг проговорил Брагинский.Гилберт взглянул на русского, который с грустной улыбкой смотрел в стакан. Через мгновение парень посмотрел на немца. Он улыбался, но не так как обычно. Это была настоящая улыбка. Грустная и печальная. То же самое виднелось в его аметистовых глазах. Он тосковал по родине и по дому. Брагинский допил содержимое стакана и налил молока в чистый. Иван подошел к столу и поставил стакан с горячим напитком перед Гилбертом.- Если не будешь, то вылей в кастрюлю, я потом сам выпью, - сказал русский и тихо вышел из кухни.Байльдшмидт долго смотрел на стакан и не решался взять его в руки. Гордость не позволяла. Он убедился, что на кухне никого нет, только после взял стакан. Теплое стекло грело замершие руки. Немец вдохнул сладковатый запах. Мед и молоко, странное смешивание ингредиентов.Гил немного глотнул горячего напитка. Молоко со вкусом меда, вроде ничего необычного. Но это согревало душу, и немец это чувствовал.«Интересно, а он готовил это для Людвига?» - промелькнула вдруг мысль в голове.После этого Гилберт стал более внимательно наблюдать за русским.

Иван чувствовал на себе взгляд альбиноса. Он старался скрыть, что нервничает. Этот взгляд ему не нравился.Брагинский выводил буквы карандашом, который сломался от чрезмерной старательности. Гилберт усмехнулся и тут же сказал:- Ты когда-нибудь видел канареек?Иван поднял на него удивленный взгляд.

- Ну, так видел? – повторил альбинос с той же усмешкой.Русский покачал головой. Он не видел канареек, даже не знает что это вообще такое.- Пойдем, покажу, - сказал Гилберт и, встав из-за стола, направился к выходу.- А задание, я его еще не доделал, - проговорил Ваня, не скрывая волнения в голосе.Ему не нравилась эта затея. Брагинский не хотел идти с Гилбертом, ради того чтобы посмотреть на каких-то канареек.- Сейчас главный здесь я, поэтому закрой тетрадь и пошли за мной, - сказал альбинос улыбнувшись.Брагинский с легким прищуром посмотрел на Гилберта. Он уже второй раз улыбался ему. Вот что странно. Но все же Иван закрыл тетрадь и пошел за немцем, который победно улыбнулся и вышел из кабинета.

_______________P.S.: глава хреновая, знаю.__. Жду критики и исправлений.