Главы 126 - 130 (1/1)

Глава 127. Сломить тебя окончательно!От второго дня Китайского Нового года прошло уже пять дней. Цзян Юань была занята посещениями друзей и родственников, отъезд Бай Лоиня за рубеж временно отложили. На шестой день выпало редкое свободное время, и она на улице неожиданно столкнулась с только что вернувшейся из-за границы одноклассницей, трудно было отказать ей в любезности пообедать вместе. Слушая рассказы о разнообразных благах заграничной жизни, Цзян Юань всё больше укреплялась в своей уверенности в том, что Бай Лоинь должен непременно отправиться учиться за рубеж, а лучше всего, если ему удастся пустить там корни, чтобы в старости она смогла переехать жить к нему.В фантазиях Цзян Юань всё выглядело прекрасно, она даже не думала о том, насколько это тяжёлая задача; она не без оснований считала, что если хорошо постараться, то нет ничего невозможного. Когда-то она оставила Бай Ханцзы, рассчитывая выйти замуж за богатого и влиятельного человека. Все окружающие считали, что она выдаёт желаемое за действительное, но в итоге судьба оказалась к ней благосклонна. ?Нет несчастных женщин, есть женщины, которые не стремятся добиваться счастья?. Цзян Юань постоянно говорила это самой себе.Вернувшись уже затемно в свой загородный дом в военном посёлке, Цзян Юань наскоро приготовила кое-какой еды, подождала пока Гу Вэйтин и Гу Хай сядут за стол, а сама взяла свою сумочку и пошла к выходу. Переобуваясь, она сказала:—?Я тороплюсь по важному делу, приятного вам аппетита.Гу Вэйтин с преспокойным видом посмотрел на неё:—?Куда ты хочешь пойти так поздно?—?Улаживать формальности по отъезду Лоиня за границу, я должна поинтересоваться, как продвигаются дела.—?Так быстро? —?Гу Вэйтин прищурился.Дзян Юань засмеялась:—?Быстро? Я переживаю, что медленно.—?Почему бы не пойти завтра? Уже поздно, разве тебя примут?—?Боюсь, что завтра это дело снова отложат. Не переживай, я предупредила их заранее.Цзян Юань уже обулась и собралась открыть дверь. Гу Вэйтин снова заговорил:—?Можно найти специального человека, чтобы помог тебе проследить за этим делом.—?Тогда я должна буду проверять ещё и его, нет, я не успокоюсь,?— ответив Гу Вэйтину, она улыбнулась Гу Хаю и, радостная, выпорхнула за дверь.На самом деле, она ещё не извещала об этом Бай Ханцзы, не было абсолютной уверенности в согласии Бай Лоиня, но Цзян Юань полагала, что это мелочи; когда она, держа всё под жёстким контролем, всё приготовит, у неё ещё будет куча времени, чтобы справиться с отцом и сыном.Эту ночь Гу Хай просидел в комнате своей матери.Рано утром Бай Ханцзы открыл дверь комнаты Бай Лоиня и сказал:—?Сегодня я должен уйти, надо навестить старую тётушку Мэн Тунтяня. Обед уже приготовлен, возьмёшь в холодильнике, разогреешь и поешь.Затем все вместе, Бай Ханцзыи, тётушка Чжоу и Мэн Тунтянь вышли из дому, неся в руках множество пакетов с подарками.Уже седьмой день первого лунного месяца. * Бай Лоинь взглянул на телефон, снова пришло сообщение от Ши Хуэй. Он, даже не прочитав, ответил одним предложением: ?Сегодня нужно встретиться по делу?. Не прошло и минуты, как от Ши Хуэй пришел ответ: ?Когда??Бай Лоинь уже пошёл умываться, он чистил зубы перед зеркалом и каждый раз, поднимая голову, видел в отражении школьную куртку, висящую у него за спиной.В канун Китайского Нового Года (по лунному календарю 30 декабря) Бай Лоинь был уверен, что Гу Хай не будет оставаться дома, он решил съездить разок, без всякой цели, просто хотелось взглянуть, в конце концов, когда-то это был его второй дом. Всё выглядело так, как будто он только что ушёл, единственное отличие в том, что шкаф был открыт, и на полу валялась грязная, истоптанная школьная куртка Гу Хая. Бай Лоинь поднял её и забрал с собой, чтобы снова постирать, до сегодняшнего дня она ещё не высохла.**………Бай Лоинь начал умываться, когда почувствовал, что какой-то человек толчком распахнул дверь. Поскольку его лицо было покрыто пеной, он, не осмеливаясь открыть глаза, сразу стал быстро смывать пену под струёй воды. Вдруг?— внезапный энергичный удар по голове, кто-то надавил его лицом в раковину так, что он поперхнулся слюной; он поднял голову, но не успел открыть глаза, как их плотно завязали. В дальнейшем всё происходило в точности так, как при его первом похищении Гу Хаем, но на этот раз у человека был нож.Уже сидя в машине, Бай Лоинь почувствовал знакомое дыхание и несколько раз спросил:—?Ты?— Гу Хай?Но человек за рулём не откликнулся, только лишь с холодной сосредоточенностью вёл автомобиль.—?Говори! —?голос Бай Лоиня звучал грубо.Если это действительно был Гу Хай, Бай Лоиню не было необходимости кричать, он спокойно и хладнокровно мог поговорить с ним, если это Гу Хай, ему нечего бояться.—?В конце концов, ты Гу Хай? Гу Хай, это ты?Всю дорогу, пока автомобиль не остановился, Бай Лоинь повторял свои вопросы, он спрашивал десятки раз, его голос был настойчивым и тревожным. Гу Хай слушал, как без конца повторяют его имя, он смотрел на выражение лица Бай Лоиня и уже почти готов был открыться, но сжав зубы, сдержался.В тот момент, когда Бай Лоиня подняли и закинули на плечо, он уже не сомневался, кто этот человек. Но как только Бай Лоинь уверился, что это Гу Хай, он почувствовал резкий всплеск холода в груди.Температура в комнате была очень высокой, настолько, что Бай Лоиня моментально прошиб пот. С него начали снимать одежду, вещь за вещью, некоторые просто разрывали; несмотря на то, что всё тело было в поту, когда оно соприкоснулось с открытым воздухом, появилось ощущение холода. С него сорвали брюки, потом трусы. Бай Лоинь, наконец, заговорил.—?Гу Хай, я знаю, что это ты, не надо так!Гу Хай больше не слушал его, он немного ?поиграл? со своей штукой, до тех пор, пока она не увеличилась в размерах, стала горячее и толще, делая возможным вторжение. Потом он резко прижал верхнюю часть туловища Бай Лоиня и приподнял его таз.—?Гу Хай, предупреждаю тебя… не…Гу Хай заткнул полотенцем рот Бай Лоиня, затем развязал повязку на глазах, пусть он ясно видит всё происходящее.Ни смазки, ни ласки, вплоть до того, что даже по имени не назвал, длинным шипом вонзился в него, безжалостно до крайности. Огромная разрывающая боль мгновенно скрутила конвульсиями тело Бай Лоиня; его руки были скованы наручниками за спиной, и Гу Хай видел, как на них, одна за другой, вздувались вены и каждая из них кричала от мучений.?Это больно, сегодня я хочу, чтобы тебе было больно, хочу, чтобы ты запомнил это на всю жизнь?.Гу Хай двигался мощно, разнузданно, и каждый раз, вынимая член, видел на нём кровь. Перед этим он стащил телефон Бай Лоиня и отправил с него сообщение Ши Хуэй с адресом, а потом пригласил её успеть в течении десяти минут. Гу Хай замедлил движения, не уменьшая их интенсивности.Боль! Боль! Боль! Раздирающая боль, от боли Бай Лоинь сжимал зубы, от боли дрожали ноги и кружилась голова. С детства Бай Лоинь перенёс немало боли, получал много ран, но даже суммировав всю эту боль, её невозможно было сравнить с той, что он испытывал сейчас.Гу Хай испытывал огромное физическое возбуждение, но сердце было полно мучительной тоски; он барахтался в этом круговороте, чувствуя, что ещё немного?— и он вот-вот попадёт в рай, но круг вращался, и через некоторое время он сокрушительно низвергался в преисподнюю. Этот секс имел крайне дурной вкус.Бай Лоинь буквально плавал в холодном поту, Гу Хай смутно слышал, как Бай Лоинь болезненно мычит в полотенце. Его рука осторожно и нежно вытерла обильный пот со лба Бай Лоиня, он тихо прошептал:—?Сокровище, скоро боли не будет.После этих слов он сделал мощный и резкий толчок, вонзаясь в Бай Лоиня по самое основание члена, не оставляя ни малейшего зазора между собой и им, они будто склеились. Бай Лоинь почувствовал, что его кишечник готов взорваться. Гу Хай начал ускоряться, его толстое, похожее на изящное запястье, орудие бесчинствовало в узком проходе Бай Лоиня, и каждый удар отнимал часть жизни. Голова Бай Лоиня моталась из стороны в сторону, мать твою, слишком больно, так больно, что всё тело, с головы до ног, все мышцы и сухожилия скручивало, словно шершавой пеньковой верёвкой, больно так, что все черты лица исказились мукой; больно так, что хотелось взять палку и убить себя.—?Ах…?— тонкий визг прервал движения Гу Хая.Появившись в дверном проёме, она стояла уже около двух минут, тело её сотрясала бурная дрожь. Она видела много страшных сцен, но ни одна не приводила её в такой ужас, как та, что сейчас была перед её глазами. Те сцены из ужастиков имели всего лишь визуальное воздействие, это была игра в ужас, но то, что она видела сейчас, разрушало её душу, полностью уничтожая всю её силу воли. Ши Хуэй хотела убежать, но двое мужчин удержали её.—?Приведите её!Ши Хуэй плакала навзрыд и сопротивлялась изо всех сил, но её насильно втащили в комнату. Через безжалостную, зверскую улыбку Гу Хая просочилось холодное:—?Смотри хорошенько, красавица.Девушка из последних сил корчилась и рыдала:—?Не… я не…Гу Хай двигался, на глазах девушки жестоко и яростно обладая её любимым человеком.—?Увидела, наконец? Он мой, я, Гу Хай?— его единственный человек!Одеяло под Бай Лоинем сбилось вниз, но он не сопротивлялся, не кричал; крепко сжимая зубы, молчал, крупные капли пота медленно капали со лба. Он отвернул лицо в сторону, но Гу Хай схватил его за подбородок и повернул обратно.Впоследствии эта сцена станет кошмаром для Ши Хуэй, и ещё много лет спустя от этих тёмных воспоминаний её будет бросать в холодный пот.Её вывели прочь; в лице не было ни кровинки, глаза блуждали, тело сотрясала непрерывная дрожь. Её выбросили на нижнем этаже в небольшом коридоре, где она в полной растерянности простояла долгое время, пока один из ?братьев? не отвёз её в больницу.Гу Хай, как безумный, дёрнулся ещё раз, неожиданно вытащил, подрочил немного и кончил. Бай Лоинь лежал на постели абсолютно неподвижно.Прошло довольно много времени, Гу Хай заговорил, и вся его дерзость полностью исчезла, оставив только страдание:—?Я знаю, за то, что я сделал, ты будешь ненавидеть меня всю жизнь…—?Но я предпочту твою ненависть, я должен был сделать это, чтобы разрушить замыслы этой лживой девки, тебе нельзя быть с ней. Я должен был таким образом наказать её, вылечить раз и навсегда, иначе она бы не смирилась. Я не мог спокойно смотреть, как она разрушает тебя! Я предпочёл причинить тебе боль один раз, чем позволить тебе сожалеть и раскаиваться годами…—?Я знаю, мы подошли к концу, я, Гу Хай, ничего от тебя не требую, только не будь с ней вместе, с кем угодно, только не с ней, и я больше не буду вмешиваться в твою жизнь…Гу Хай неторопливо расстегнул наручники Бай Лоиня, посмотрел на кровавые ссадины на его запястьях, и глаза его покраснели от слёз:—?Бай Лоинь, я, Гу Хай, постоянно лью слёзы из-за тебя. Я признаюсь перед твоим лицом, я конченный ублюдок! Я не сдержал слова, я говорил, что доверяю тебе, а сам послал следить за тобой, смирился с разрывом отношений, а потом похитил тебя, говорил, что уважаю тебя, однако, взял силой… Я не человек! Но я, правда, очень сильно люблю тебя, ты боль моего сердца.Никакого ответа, Бай Лоинь даже не повернул голову.—?Бай Лоинь, так долго, ты даже не собирался думать обо мне?И снова тишина. Гу Хай, дрожа, погладил волосы Бай Лоиня и хрипло спросил:—?Тебе плохо от боли, верно?Веки Бай Лоиня не дрогнули.Гу Хай буквально одеревенел, он рывком развернул тело Бай Лоиня к себе и увидел, что тот никак не реагирует. Он взял в ладони его лицо, позвал:—?Иньцзы, Иньцзы, очнись.Голова Иня безжизненно повисла. Раздался дикий рёв Гу Хая:—?Быстро! Найдите врача, сейчас же!Двое мужчин отреагировали и бросились выполнять приказ. Гу Хай поспешно укрыл Бай Лоиня одеялом, крепко обнял; боль в его сердце достигла предела.*Примерно, вторая декада января.**Из-за большой влажности выстиранные вещи сохнут очень долго и могут даже заплесневеть. Примечание переводчика Лины Нгуен.Перевод Марины Алиевой. Консультант по переводу kirillasoe.Глава 129. Лучше не избегать встречи.Последующие три дня Гу Хай действительно ничего не ел, а точнее сказать, не выходил из этой комнаты. Бай Лоинь лежал под капельницей, получая питательный раствор, в то время как Гу Хай, следуя его примеру, сидел сбоку и тоже делал себе капельницу; врач не мог на это смотреть, но и помочь ничем не мог. Не вытерпев, он сказал с упрёком:—?Молодой человек, на Вас напала лень? Вы не в состоянии отвлечься ненадолго и сходить поесть?Гу Хай, не сказав ни слова, вытянул руку по направлению к врачу, гордо вздёрнул подбородок, ?что ты привязался, тебе не за это платят?.После трёх дней лечения тело Бай Лоиня почти восстановилось, хотя двигаться было ещё неудобно. Вернулись силы?— взыграл аппетит, он тотчас вспомнил, каково это, быть голодным. Такому, как он, любителю поспать, изо дня в день лежать в постели ещё терпимо, поэтому, чувствуя приступы голода, он старался сразу уснуть, чтобы как-то пережить медленно текущее время. А вот для такого крепкого, энергичного, совершенно здорового человека, как Гу Хай, которому, кроме того, ещё приходилось каждый день ухаживать за пострадавшим, сидеть ?на пище святого Антония? было настоящей каторгой.—?Иди поешь,?— сказал Бай Лоинь.Гу Хай покачал головой, откинувшись на кровати, загоревшиеся глаза слегка прищурились, он не знал, что и думать.—?Для тебя этот ?план страдания плоти? * бесполезен, ты должен есть. Даже если ты будешь голодать до смерти, это всё равно ничего не изменит. Лицо Гу Хая было бледным, как воск, должно быть, за последние дни он очень устал:—?Это не ?план страдания плоти?, просто я потерял аппетит.Бай Лоинь больше ничего не сказал, он закрыл глаза, чувствуя движения двух рук, поворачивающих его поясницу набок. Врач собирался ввести ему лекарственную мазь. С самого начала эта манипуляция была для Бай Лоиня настоящей пыткой. Как-никак, доктор был мужчиной, и терпеть тот факт, что какой-то мужчина возится с его задницей, ему представлялось не слишком достойным делом; особенно обидно было осознавать, при каких позорных и унизительных обстоятельствах получена эта рана. Поэтому поначалу, каждый раз, когда доктор заходил к нему, Бай Лоинь закрывался подушкой и отказывался отвечать на какие-либо вопросы.К счастью, доктор** обладал безукоризненной врачебной этикой и тактичными манерами, он не только не насмехался над Бай Лоинем, наоборот, в ходе выполнения процедуры давал множество добрых советов и особых указаний о том, как для них возможно иметь здоровый и гармоничный секс, а также о том, что прежде он часто сталкивался со множеством подобных случаев.И хотя в данный момент эти советы выглядели несколько несвоевременными, однако, они в какой-то мере рассеяли сомнения и опасения Бай Лоиня, дав ему пищу для размышлений.Теперь он уже не закрывался стыдливо подушкой, когда приходил врач, и даже охотно обменивался с ним парой учтивых реплик. А вот с Гу Хаем он общался чрезвычайно мало. За три дня их диалог не превысил и десяти слов. Если Бай Лоинь и открывал рот, то Гу Хай не знал, что сказать в ответ. Иногда он спрашивал, не хочет ли Бай Лоинь в туалет; если Бай Лоинь не отвечал, это означало, что не хочет, если делал попытки самостоятельно подняться, Гу Хай мгновенно бросался к нему, чтобы поддержать и помочь дойти до уборной. Вечером перед сном Гу Хай, как обычно, набрал таз тёплой воды, чтобы протереть тело Бай Лоиня.—?Сегодня незачем протирать,?— заговорил Бай Лоинь,?— всё равно, скоро возвращаться домой, я не такой уж грязный, дома помоюсь.Рука Гу Хая с полотенцем остановилась в воздухе, он помедлил и всё-таки откинул одеяло:—?И всё равно я протру немного, вдруг потом не доведётся.Бай Лоинь не ответил, под непрерывными лёгкими массирующими движениями он вскоре вступил в царство снов. Закончив протирать, Гу Хай долго и неотрывно смотрел на спящего Бай Лоиня, не удержался и поцеловал в губы, но почувствовав, что в данное время это выглядит неуместно, опустился на кровать.Глубокой ночью Бай Лоинь проснулся. Гу Хай крепко спал, его лицо было совсем рядом, рукой подать; Бай Лоинь больше не смог заснуть. Сейчас впервые за все дни, проведённые здесь, он увидел Гу Хая спящим. Раньше, когда бы он ни проснулся, всегда видел глаза Гу Хая, устремлённые на него. Иногда он стоял у окна, иногда сидел на постели, но по большей части лежал рядом, и неотрывно смотрел горящим взглядом своих мрачных, чёрных, как у ворона, глаз. Как-то ночью Бай Лоинь спросил Гу Хая:—?Почему ты не спишь?Гу Хай ничего не ответил, Бай Лоинь уже засыпал, когда Гу Хай просто сказал:—?Я хочу продлить наше время вместе.Сегодня, видимо, не выдержал, сколько дней без сна, без еды, было бы странно, если бы он ещё держался!На следующий день рано утром пришёл доктор, посмотрел всё и весело шлёпнул Бай Лоиня по заднице:—?Парень, у тебя завидное здоровье! Я думал, с твоей травмой ты проваляешься ещё несколько дней, теперь вижу, что проблем нет. Теперь только соблюдай режим отдыха и не забывай регулярно наносить мазь.Бай Лоинь впервые встал перед доктором, заглянул ему в лицо и задал единственный вопрос, весьма волновавший его последнее время:—?Я смогу нормально питаться?—?Это… —?доктор поколебался,?— С этим всё должно быть в порядке, старайтесь есть понемногу, больше жидкой пищи, овощи и фрукты можно, а вот острого избегайте.Бай Лоинь улыбнулся и кивнул:—?Я понял.Доктор похлопал парня по плечу и сказал:—?Тогда я возвращаюсь к своим делам, а вы звоните, держите меня в курсе.Бай Лоинь проводил врача до дверей:—?Идите осторожно.—?О.К., не беспокойся, возвращайся, всё будет хорошо.Все это время Гу Хай неподвижно стоял возле стены. С того момента, как доктор вошёл в комнату и вплоть до его ухода он не пошевелился и не сказал ни слова.Бай Лоинь начал собираться, Гу Хай указал ему на пакет, лежавший на прикроватной тумбочке:—?Твои вещи уже собраны.Бай Лоинь взял пакет и пошёл к двери обуваться. Наконец он может покинуть эту кровать и с лёгким чувством выйти из этой комнаты. Гу Хай тоже сложил свои вещи; это была квартира его старшего двоюродного брата (Гу Яна), он позаимствовал её на время. Теперь Бай Лоинь уходит, и ему тоже незачем здесь оставаться. Вдвоём они спустились на нижний этаж, ни один не проронил ни слова; вышли к проезжей части, каждые несколько секунд мимо проезжали такси, чтобы поймать машину, достаточно было махнуть рукой. Бай Лоинь прошёл несколько шагов и поднял руку, но Гу Хай крепко схватил его за кисть:—?Ты действительно уйдёшь?Бай Лоинь обернулся к Гу Хаю, его взгляд был непреклонным:—?Раз уж ты сделал это, то должен был ожидать последствий, будь готов принять их.Гу Хай колебался несколько секунд, его решительная хватка ослабла. Потом он вытащил из кармана бумажник, взял оттуда несколько мелких купюр и щедро протянул их Бай Лоиню:—?Не помню, есть ли в пакете деньги, это на такси.Он повернулся, чтобы уйти первым. Бай Лоинь смотрел на его силуэт, твёрдый, одинокий и немного осунувшийся; постепенно он становился всё более расплывчатым и неясным, пока, наконец, не исчез из поля зрения.Бай Лоинь сел в такси и открыл пакет. Внутри находились аптечка, сменный флакон для лекарств, наверное, чтобы родные Бай Лоиня ничего не заподозрили; немного одежды, всё чистое, постиранное; внизу было что-то тёплое, Бай Лоинь заглянул и увидел несколько ланч-боксов, завёрнутых в несколько слоёв, очень плотно. Открыв один, заглянул одним глазком, всё в соответствии с рекомендациями доктора, жидкая кашка, однако для Бай Лоиня, несколько дней ничего не евшего, она показалась деликатесным лакомством.Насытившись, Бай Лоинь не пошёл прямо домой, он пошёл к одному человеку.После того, что случилось в тот день, Ши Хуэй превратилась в тень. Она была очень подавлена, не хотела ни с кем разговаривать, просто молчала в тупом оцепенении. Её родители, увидев, в каком состоянии их любимая доченька, ужасно волновались, таскали её по разным психологам и психотерапевтам, но всё безрезультатно.К Ши Хуэй вбежала гувернантка, сказала, что её ищет какой-то человек, он назвался Бай Лоинем. Многодневная бледность на лице Ши Хуэй, наконец, сменилась небольшим румянцем. Она быстро переобулась и выбежала на улицу.Бай Лоинь увидел Ши Хуэй, увидел тот день, когда его бывшая девушка стала свидетелем его соития с мужчиной; он воображал своё смятение и стыд, но вместо этого, напротив, был спокоен и невозмутим. Ши Хуэй, напротив, не смогла сдержать эмоции, едва увидев Бай Лоиня, сразу начала рыдать:—?Скажи мне, то, что я видела, это всё неправда!Бай Лоинь долго молчал, потом тихо сказал:—?То, что ты видела?— правда.Ши Хуэй обезумела, набросилась на Бай Лоиня с кулаками, удар за ударом сыпались на его грудь, она не знала, как выместить свой гнев и подавленность:—?Почему? Почему ты так изменился? Я не верю, не верю, я лучше умру, чем поверю!Бай Лоинь перехватил руки девушки, он больше не собирался щадить её, он говорил безжалостно, без всякого снисхождения:—?Веришь ты или не веришь, но факты именно таковы, я люблю другого человека, и это Гу Хай.Плечи Ши Хуэй дрожали, полными слёз глазами она смотрела на Бай Лоиня:—?Тебе не кажется, что ты нарочно делаешь это так бесчеловечно?Бай Лоинь слегка улыбнулся:—?Я думаю, у тебя достаточно сильная психика, чтобы принять этот факт, в конце концов, ты уже в своё время превосходно срежиссировала тот позорный спектакль с изнасилованием на улице.Лицо Ши Хуэй сразу побледнело, не смея смотреть в глаза Бай Лоиню, она покорно проглатывала эти разоблачающие слова:—?Когда ты узнал? Кто тебе сказал?—?Никто не сказал, я сам всё понял. По сравнению с Гу Хаем, ты умнее, его враньё никогда не выглядело убедительным.Голос Ши Хуэй задрожал:—?Если ты… Уже давно всё знал, почему не разоблачил меня?—?Не хотел показывать твоё истинное лицо. Я знаю, ты девочка ранимая, я не хотел, чтобы ты оказалась припёртой к стенке передо мной. Я хотел оставить это в себе, притвориться, что ничего не знаю, а потом серьёзно поговорить с тобой, и пусть всё умрёт в твоём сердце. В итоге, не успел с тобой поговорить, а тут произошло такое дело. Наверно, он по сравнению со мной более нетерпеливый… —?Бай Лоинь горько усмехнулся.Ши Хуэй показалось, что она потеряла душу, немного погодя она села на скамью поблизости, чувствуя, что холод пронизывает её до мозга костей.—?Ши Хуэй, не надо так, я не издеваюсь над тобой, я уважаю каждую девушку, особенно мою девушку. Возможно, я понимаю, почему ты так поступила, понимаю твои мотивы, когда ты просила уехать с тобой за границу, я буду помнить всё, что ты сделала ради меня. Но ?не люблю??— это значит ?не люблю?, и я надеюсь, ты также будешь уважать меня, уважать мой выбор. Если ты сможешь это сделать, я от всего сердца буду тебе признателен.—?Бай Лоинь, ты изменился, куда делся твой разум? Твои принципы?—?Теперь я верю в своё сердце.Если сцена, которой она была свидетелем несколько дней назад, нанесла ей смертоносный удар, то теперь для неё настал конец света. А Бай Лоинь мягко, в дружеской манере, посоветовал ей напоследок:—?Береги себя, в конце концов, в этом мире самый важный для тебя человек?— это ты сама.*苦肉计?— ?план страдания плоти?, китайская идиома, в образном значении: ?наносить себе увечья? или ?прикидываться страдающим, чтобы вызвать к себе доверие или сострадание?; отчаянные меры.** Исходя из контекста, можно предположить, что данный доктор относится к разряду так называемых Doctor gay-friendly (дружественный к геям), т.е. врач, занимающийся интимными проблемами геев, они его посещают, как женщины гинеколога; на западе и в Америке такая специализация довольно распространена, а вот как обстоят дела в Китае?— не знаю; и как эти таинственные и невидимые ?двое из ларца? (люди Гу Хая) сумели моментально отыскать такого специалиста? Впрочем, все вопросы?— к Cai Ji Dan, она большая фантазёрка. Думаю, будь это обычный доктор, дал бы обоим слабительного, ?чтобы знали, для его мужику жопа нужна?, а не вёл беседы об интиме. Шутка.Перевод Марины Алиевой.Глава 130. Не заходи слишком далеко!Бай Лоинь отсутствовал пять дней, за это время в семье Бай разгорелся настоящий скандал, всё пошло кувырком.Сначала Цзян Юань должным образом уладила все формальности по поводу отъезда Бай Лоиня за границу, активизировала свои усилия и связалась с несколькими зарубежными школами, всё шло организованно, в соответствии с планом. Цзян Юань дошла, наконец, до Бай Ханцзы, и держа себя в руках, побеседовала с ним о своих идеях. Бай Ханцзы не сказал ?нет?, но тотчас возразил, что нужно уважать мнение сына. В результате, в самый решающий момент выяснилось, что Бай Лоинь исчез. Его нигде не могли найти.Спросили Ши Хуэй, но она ответила, что ничего не знает, спросили Ян Мэна?— Ян Мэн тоже сказал, что ничего не знает, хотели спросить Гу Хая, но обнаружилось, что и Гу Хай куда-то запропастился.Финальной точкой стал скандал, который закатила Цзян Юань во дворе дома семьи Бай. Она настаивала, что Бай Ханцзы по эгоистичным причинам где-то тайно спрятал сына, Бай Ханцзы пытался что-то объяснить, но она его не слушала. В конце концов, вызвала полицию, пригрозила, что если он не отдаст ей сына, то его посадят в полицейский участок. В такой суматохе Бай Ханцзы ещё не успел попасть в участок, а бабушку Бай уже увезли в больницу. Цзян Юань этого показалось мало, она прислала большую группу людей, одна часть их должна была следовать по пятам за Бай Ханцзы, другая?— наблюдать за входом в дом Баев, пока не появится Бай Лоинь.Цзян Юань целыми днями до такой степени шумела, что это порядком надоело всем соседям. Периодически раздавался низкий звук сирены, ни днём, ни ночью не было покоя, Новый год люди проводили в тревоге. Разве Бай Ханцзы не хотел найти Бай Лоиня? Он беспокоился больше, чем Цзян Юань! Что пользы волноваться? Бай Лоинь пропал вместе с Гу Хаем, и никто не мог с ними связаться, никто не мог найти!Приближался Праздник фонарей, 15-е число лунного месяца *, каждая семья свободно и непринуждённо отправлялась покупать юаньсяо **, но Бай Ханцзы даже шагу ступить не мог.Каждый день нужно было проводить хоть немного времени в больнице. К счастью, тётушка Чжоу ухаживала за бабушкой Бай, в противном случае Бай Ханцзы не смог бы от неё отойти. Вернувшись домой, нужно было защищаться от толпы бандитов, призванных учинить переполох, приносить извинения соседям, но что больше всего причиняло ему беспокойство?— это Бай Лоинь, как этот ребёнок мог уйти и привета не оставить?На самом деле, это было упущением Гу Хая, поскольку из-за неожиданных событий он забыл предупредить Бай Ханцзы. Бай Лоинь полагал, что во время его беспамятства Гу Хай уже давно наплёл какую-нибудь ложь Бай Ханцзы и решил не возвращаться дважды к одному и тому же.Рано утром Бай Ханцзы замесил тесто и приготовил немного хвороста (полоски теста, обжаренные во фритюре). Он вышел из дому, думая посетить больницу пораньше, после чего у него будет достаточно времени, чтобы отправиться на поиски сына, в результате, не успел он выйти из переулка, как дорогу ему преградила Дзян Юань. За эти несколько дней она устала безрезультатно крутиться на одном месте, скандалы истощили её силы, и в конце концов, она тоже переживала за сына.—?Где Лоинь?Почти каждый день Цзян Юань задавала Бай Ханцзы этот вопрос, но не спрашивала лично, а интересовалась по телефону. У Бай Ханцзы был покладистый характер, но он устал от бесконечных вопросов Дзян Юань.—?Я уже говорил, его нет дома, я тоже его ищу, может хватит?—?Не хватит! —?Цзян Юань ударила Бай Ханцзы своей сумочкой,?— Теперь ты решил искать его? А раньше ты чем занимался? В первый день, когда исчез твой сын, что ты делал? Я уверена, это ты всему причиной! Ты и эта женщина давили на моего сына! Из-за этого он ушёл!—?Тогда почему Дахай пропал? Ты тоже на него давила? А? —?Бай Ханцзы гневно и пристально посмотрел на Дзян Юань. Дзян Юань изменилась в лице, она швырнула на землю свою сумочку стоимостью несколько десятков тысяч юаней, задыхаясь от злости на грубые слова бывшего мужа, но ей нечего было сказать. Бай Ханцзы, бледный как смерть, смотрел на неё:—?Ему 17, скоро будет 18, допустим, он и в самом деле ушёл из дома, он вполне способен позаботиться о себе, тебе обязательно устраивать такой скандал?—?Бай Ханцзы! Ты только сам себя послушай, разве это человеческие слова? —?красивое лицо Цзян Юань перекосилось от злости,?— Кем ты считаешь моего сына? Ты считаешь его свиньёй, которую можно держать в свинарнике? Хочешь выращивать?— выращиваешь, хочешь загнать в хлев?— загоняешь! Все эти годы как ты воспитывал его? Ты посмотри, во что он превратился? Безразличный, не может различить, что правильно, а что нет, свою родную мать не признаёт.Бай Ханцзы бросил хворост на землю и гневно выкрикнул:—?Конечно, ты сама в этом виновата!Увидев, что Бай Ханцзы собирается уйти, Дзян Юань встала ему поперёк дороги, Бай Ханцзы оттолкнул её ладонью, и она отлетела на землю. Тут же из машины выскочили два молодых человека, схватили Бай Ханцзы и засунули в машину. Цзян Юань со спутанными волосами, глотая слёзы, выкрикнула:—?Не бейте его, иначе мой сын меня возненавидит насмерть!После обеда Бай Лоинь вернулся домой и сразу понял, что в доме что-то произошло. В доме никого не было, даже дедушка и бабушка Бай, которые никогда не выходили за порог дома, тоже пропали, Алан, сидя в клетке, заливался бешеным лаем. Бай Лоинь подошёл к нему и погладил по голове, Алан ненадолго затих, затем снова начал неистово гавкать на ворота, он лаял и бросался на прутья клетки, пытаясь вырваться. Поднявшись, Бай Лоинь направился к воротам и едва вышел, обнаружил три фигуры, которые прыжками удалялись в западную сторону.В конце концов, что случилось? Пока он думал, с восточной стороны подошла соседка, тётушка Чжанда. Бай Лоинь быстро подбежал к ней и спросил:—?Тётушка, куда ушли все мои родные?Увидев Бай Лоиня, тётушка Чжанда так вытаращила глаза, что они буквально на лоб вылезли, после чего она схватила его сначала за руки, потом за оба плеча:—?Ах ты подлец этакий, ушёл развлекаться и никому не сказал ни слова? Твой отец тебя обыскался, чуть с ума не сошёл за эти дни, бабушка так волновалась, что попала в больницу.Бай Лоинь изменился в лице и тут же стал звонить Бай Ханцзы, но никто не ответил. Тогда он позвонил тётушке Чжоу, тётушка сказала, что она в больнице, и Бай Лоинь помчался туда.Увидев Бай Лоиня, бабушка Бай наполовину выздоровела. Дедушка Бай, тётушка Чжоу с Мэн Тунтянем здесь, все живы, не хватало только Бай Ханцзы.—?Иньцзы, ты звонил отцу? —?спросила тётушка Чжоу.Бай Лоинь покачал головой:—?Нет, не могу дозвониться.—?Попробуй ещё раз,?— встревожилась тётушка Чжоу,?— Как можно не дозвониться? Этот старый Бай наверняка снова забыл телефон и куда-то ушёл.Бай Лоинь снова попытался набрать номер отца.Бай Ханцзы был ?приглашён? Цзян Юань и заперт в комнате, за ним было велено ухаживать так, ?чтоб был сыт и пьян и нос в табаке? ***, а за порог?— ни шагу. Телефон был в руках Цзян Юань, вот только, когда Бай Лоинь позвонил, она как нарочно, выходила наружу. В настоящий момент она только-только возвращалась, услышала сигнал мобильного и бегом побежала принимать вызов. Увидев имя Бай Лоиня, она была так потрясена, что добилась, наконец, своего, что даже засомневалась. Действительно, она выбрала хорошую тактику, стоило только запереть этого старого Бая, как маленький Бай немедленно потерял терпение.—?Лоинь, ты, наконец, появился, мама чуть не умерла от волнения.Почему ответила Цзян Юань? Бай Лоинь недоумевал, боясь, что тётушка Чжоу услышит, поспешно вышел из палаты.—?Где мой отец?—?Твой отец со мной, если хочешь убедиться, немедленно приходи, я пошлю за тобой кого-нибудь.Через двадцать минут Бай Лоинь, наконец, предстал перед Цзян Юань.Цзян Юань, увидев Бай Лоиня, сразу кинулась его обнимать, обливаясь соплями и слезами:—?Лоинь, где ты был эти дни, мама чуть не умерла…Бай Лоинь оттолкнул ее:—?Где мой отец?Бледный как смерть, Бай Ханцзы стоял в дверях, глядя на Бай Лоиня. Как только сын подошёл, он обрушился на него с гневными упрёками:—?Чем ты занимался эти несколько дней?Бай Лоинь не успел ответить, а Цзян Юань уже сердито опередила его:—?Чего ты на него кричишь?Не обращая на неё внимания, Бай Лоинь сразу направился к отцу:—?Папа, почему ты здесь?Бай Ханцзы, посмотрев на Цзян Юань, ответил Бай Лоиню:—?Сынок, вернёмся домой, поговорим.Собрались уходить. Цзян Юань преградила путь двум мужчинам и грубо, жёстко сказала Бай Ханцзы:—?Ты можешь уходить, а мой сын останется.—?С какой стати он должен оставаться с тобой?Цзян Юань в настоящий момент была не в состоянии сохранять ?имидж?, она говорила открыто и прямо:—?Я потратила столько сил, ещё и ?пригласила? тебя сюда, ради чего всё это? Ты полагаешь, что я действительно просто пригласила тебя на чай? Я с таким трудом добилась встречи с родным сыном, надеясь, что он вернётся, а ты собираешься сразу его утащить? А потом ты снова спрячешь его? И я снова пять дней и пять ночей его не увижу? Бай Ханцзы, ты не человек!—?Цзян Юань, ты слишком преувеличиваешь…—?Отец! —?неожиданно перебил его Бай Лоинь,?— Ты можешь пойти первым, а мне действительно интересно, чего в конце концов хочет эта женщина.- Иньцзы! Как папа может оставить тебя сейчас? —?Бай Ханцзы беспокоился. Бай Лоинь повернулся к нему:—?Не волнуйся, папа, я вернусь домой.Цзян Юань перевела взгляд на Бай Ханцзы:—?Провожать не буду.После ухода Бай Ханцзы Цзян Юань втащила Бай Лоиня в комнату и показала ему плоды своих трудов в эти дни. Через каждые три фразы она, пользуясь случаем, попутно упоминала Ши Хуэй, словно волшебный талисман победы; она больше всего боялась, что Бай Лоинь поймёт, что она и Ши Хуэй действовали в тайном сговоре, что они перепробовали все виды уловок, чтобы обмануть Бай Лоиня и заставить его уехать за границу.Один разговор с Дзян Юань?— и Бай Лоинь понял, для чего Бай Ханцзы был ?приглашён? сюда, понял, почему в доме Баев никого не было, почему Алан так бешено лаял в клетке; вплоть до того, что стал смутно догадываться, почему Гу Хай вдруг принял решение совершить до такой степени абсурдный поступок…*Плавающая дата (как и все в лунном календаре) находится в диапазоне с конца 1-й декады по начало 3-й декады февраля, примерно середина февраля.**元宵 (yuánxiāo)?— варёные колобки из клейкой рисовой муки с разнообразной начинкой; Юаньсяо так называется, т.к. его едят ночью (сяо), когда луна в первый раз в новом году бывает круглой (юань). Существует поверье, что вместе отведав ?юаньсяо? вся семья будет жить счастливо.***好烟好茶伺候着?— хороший дым хороший чай, чтобы служить (к услугам хороший табак и хороший чай), аналог русской поговорки, означает, ?быть в комфорте, иметь всё самое лучшее?.Перевод Марины Алиевой.