Глава предзимняя. Накануне разрушения. (1/1)
Тяжело вздохнув, Тики повернулся к еще не отошедшей от шока девушке:— Миранда, я думаю, стоит позвонить Ли-младшей. Ну, сказать там, что с этим чудаком все в порядке, успокоить… — брюнет многозначно сощурился и девушка,рассеянно кивнув, поплелась в свою комнату. Он, тем временем, подхватил Аллена на руки и отнес на диван в зал. Затем, дождавшись щелчка закрывшейся двери на втором этаже, подошел к спящему, наклонился поближе и заинтересованно уставился в неплотно сомкнутые щелки век:— Она уже ушла, малыш. Можешь не притворяться, у тебя все равно не получается.Открывший, наконец, глаза Аллен наградил брюнета таким укоряющим взглядом, что тот тут же пожалел о своих издевательских выпадах и, замявшись на пару секунд, осторожно задал давно жгущий его любопытство вопрос:— То, о чем ты хотел поговорить. Это он? Я не ошибаюсь?Уолкер чуть побледнел и, приподнявшись на подушках, повертел головой, заглядывая в коридор и в окно. Затем все же решился заговорить осторожным, боязливым шепотом:— Помнишь, неделю назад пошли те первые слухи? Я еще тогда решил все проверить. Перетряс все темные углы и притоны, вымотал остаток стипендии, едва унес задницу из такой несусветной дыры, что… — шепот мальчика стал еще более неразборчивым, задыхающимся, захлебывающимся от возбуждения. Микк нахмурился. Покачал головой:— То, как ты собой гордишься, я уже понял. А теперь расскажи, в чем дело, пока Миранда не вернулась…— Ты не понимаешь! Вы все… Вы все просто не представляете, что нас ждет! Он вернулся! Вернулся! Граф!Брюнет замер в ступоре, насмешливая ухмылка застыла, будто мертвое насекомое в смоле, так и не успев сползти с лица и теперь понемногу перетекая в новую гримасу ужаса и непонимания. Граф? Черт возьми, быть не может! Когда этот человек в последний раз показывался на свет божий, он чуть половину этого самого света не разнес…— Э…эй, малыш, а ты уверен? Я имею в виду, ну… Может, ты там в процессе поисков перебрал и тебе все померещилось?Аллен, казалось бы, и так белый, как простыня, теперь стал еще более бесцветным и вцепился мертвой хваткой в руку друга:— Он здесь. И хочет нас видеть. Он скоро нас найдет.*
Атмосфера за завтраком на следующий день была какой-то особенно унылой и натянутой. Линали все еще дулась на Аллена, не веря ни единому его слову и, кажется, даже не пытаясь их слушать. Впрочем, Канду она почему-то тоже одаривала не самыми добродушными взглядами, так, что в конце концов он не выдержал и решил смыться из-за стола пораньше, чтобы ненароком не впутаться в очередную ссору. Лави так и не зашел к ним утром, а значит, можно пойти навстречу ему другой дорогой – Юити довольно ухмыльнулся, сворачивая в узкий переулок и, тем самым, окончательно обезопасив себя от сопровождения хмурых Аллена и Линали.
Ледяной ветер задиристо щекотал шею под воротником, тут же отбегая в сторону и улюлюкая вслед из темных подворотен. Брюнет поежился от этого неприятного звука. И почему, интересно, он должен идти пешком по такому холоду, да еще и в одиночку, мимо негостеприимно оскалившихся колючими изгородями, глядящих вслед выеденными глазницами окон недостроенных домов?Со злости Юу отвесил хорошего пинка ни в чем неповинной урне и, круто развернувшись, сердито побрел в направлении школы все той же безлюдной дорожкой.С какой такой радости он, Канда Юу, так носится с этим тупым кроликом? Тщ! Вот сам пусть и бегает, надоел уже! Совсем надувшись, Юити чуть было не пропустил мимо ушей адресованное ему приветствие:— Утречка доброго.Длинноволосый в ступоре остановился, с трудом выпутываясь из облака своих мыслей и удостоив, наконец, внимания материальный мир. Еще пара секунд ушла на то, чтобы понять, к нему ли обращался этот странный, незнакомый голос. Затем, пересилив сомнения, Юу все-таки решился обернуться, но так никого и не увидел: улица за его спиной была все так же пустынна, не видно было ни малейшего следа человеческого присутствия. Вздохнув, Канда подтянул молнию воротника повыше и, развернувшись, зашагал прочь. Надо же, уже галлюцинации от холода пошли…В школу Юити пришел за пару минут до звонка, однако, Лави все еще не было на месте. Миранда, обернувшись, по привычке виновато улыбнулась ему, робко помахав рукой, брюнет рассеянно ответил на её приветствие. Ему почему-то очень захотелось швырнуть вещи на пол, оставить их здесь и уйти, сбежать отсюда куда подальше. Ну и где же, черт подери, носит этого рыжего придурка?*
В сторожке на самой окраине города, тем временем, собралась довольно странная, разношерстная и разновозрастная компания. Троица сидела кружком, прижимаясь друг к другу и подрагивая от холода.
— Хе-хе. Вот и пригодился дубликат ключиков, — Тики довольно осклабился, заискивающе заглядывая в лица собеседников. Аллен возмущенно ткнул его в бок:— Да какая к черту разница! Нашел чем хвастаться, в этом сарае еще холоднее, чем на улице!— А тебе, малыш, лучше вообще сидеть и помалкивать! Думаешь, по чьей вине мы сейчас не можем собраться в доме Ли? – Микк с видом попранной справедливости надул губы и щелкнул Уолкера по носу. Седоголовый в долгу не остался, и в узенькой полутемной комнате снова завязалась возня. Третий присутствующий, по горло сытый этой кутерьмой, негромко кашлянул, и ребята тут же расселись в разные стороны, будто школьники, которых едва не застали за шалостями во время урока.— Так вот, — Тики, как самый старший, продолжил с важным видом. – Нам надо срочно решить, что делать, пока он не явился и не решил все за нас как обычно. Какие будут предложения, господа и да… — поглядев на краснеющее от гнева лицо Уолкера, брюнет подавился второй половинкой слова и умолк. Аллен выждал пару мгновений и, видимо, подавив в себе остатки злобы, бойко затараторил:— Ребята… А что, если нам его просто отдубасить как следует? Выбить все эти дурацкие идеи из головы и вбить что-нибудь правильное, да так, чтобы по гроб жизни не забыл.Двое парней уставились на третьего с искренним непониманием. Тики озвучил смущающее их обстоятельство:— Но малыш, он ведь все равно переродится. Мы спасаем только этот кусочек головоломки. И никто не знает, не станет ли от этого только хуже в следующем. Помнишь, как в восемьдесят девятом мы уже разок попробовали его убить?Светловолосый прикрыл рот ладонью, а в его глазах на миг проскользнула искорка ужаса и отвращения – но только на одну секунду, а в следующую он уже махал рукой, торопливо перебивая друга:— Да нет, нет же, тут все совсем не так, — Уолкер сжал губы, подбирая нужные слова. – Ну… Вот смотрите. Вы же слышали о карме?Теперь пришла очередь Микка брезгливо насупиться:— Карма… Это тот хвостатый псих, что ли? Нет уж, не надо нам таких, одного хватило!Аллен обреченно вздохнул, закатывая глаза. Затем пустился в объяснения:— Да нет же, карма, ну… Ну, как в буддизме. Мы пнем его на путь истинный, он исправится и в следующей жизни станет чуть-чуть лучше, а может даже вообще прекратит это все. Надо просто выбить из него всю ту высокомерную дурь с уничтожением мира и вирусом Акума.Брюнет сначала недоверчиво сощурился, все еще не до конца понимая, о чем речь, но постепенно и до него дошла суть слов Уолкера. Правда, в случае Тики она заключалась в слове «выбить» — это он любил, тем более при таких обстоятельствах, когда это было еще и отличным шансом отомстить…Но затем он вдруг снова нахмурился:— Он же нас убьет. Прикончит. Как ты предлагаешь его бить? Вообще, тебе не кажется, что план, в котором три мыши собираются в кучку и бьют кошку, немного наивен?Аллен ехидно ухмыльнулся:
— Испугался, да? Интересно, и кто же из нас после этого малыш, а, трусишка?Лицо Тики исказилось от ярости, и ребята снова, сами того не заметив, отвлеклись от собрания и продолжили свою перепалку, постепенно переходя от слов к делу и кулаку. Из всех троих только Лави до сих пор не подавал никаких признаков оживления и заинтересованности. Подождав, пока друзья уймутся, рыжий, наконец, задал гнетущий его вопрос:— Может, кто-нибудь все-таки скажет мне, почему мы не позвали Юу?Аллен, все еще пихающий украдкой брюнета, замер и притих, перепугано уставившись на Диксона. Тики тактично отвернулся, подкуривая сигарету. Повисло неловкое молчание, затем седоголовый окончательно вышел из себя и, отвесив Микку подзательник, взвизгнул:— Ну и что ты прикидываешься, будто ничего не слышишь? Давай же, скажи ему!Кареглазый вперил в него полный непонимания и досады взгляд, обиженно протянул:— А я-то что? Сам и скажи.— Не могу я! Я ведь обещал! – состояние Аллена начинало все больше походить на истерику. Опустив голову, он сдавленно всхлипнул несколько раз, затем поднял на Лави извиняющийся, горький взгляд. Одноглазый молча кивнул, запуская ладонь в копну огненных волос и задумчиво нахмурив брови. Не его дело – ну что ж, пусть так. Все равно сам все узнает рано или поздно. «Поздно» — от вкуса этого слова, произнесенного даже мысленно, его передернуло и по коже пробежал мороз.
Аллен отвернулся, уткнувшись носом в плечо. Сквозь ворох взъерошенных серебристых прядей, отросших и теперь совсем закрывающих глаза, проглядывало его сильно помрачневшее, окаменевшее лицо. Казалось, говорить он больше не намерен. Тики, смяв недокуренную сигарету и растерев её ногой по дощатому полу, угрюмо прохрипел:— Вы как хотите, а я сваливаю. Миранде уже сказал, чтобы по возможности не высовывалась из дома, и вам того же советую. Если он меня с ней увидит, ей точно не жить, ну и мне, естественно, тоже. А так остается хотя бы призрачный шанс того, что он её не заметит… — брюнет повернулся к Диксону и оценивающе оглядел его. Затем нерешительно протянул:— Ты ведь все равно остаешься со своим патлатым мечником. Не приглядишь за ней?Аллен, фыркнув, брезгливо сплюнул в сторону:— Трус.Брюнет уже собрался было завязать очередную перепалку, но в этот миг Лави поднял голову и посмотрел на ребят очень выразительно, так, что у обоих сразу пропало все желание продолжать этот разговор. Затем едва слышным бесцветным голосом прошептал:— Он лучник… — и тут же встрепенулся, будто вспомнив что-то, и с загоревшимся энтузиазмом взглядом вскочил, распахнув рот и собираясь озвучить пришедшую ему в голову гениальную мысль. Но в это мгновение произошло кое-что, что помешало ему продолжить и вообще перевернуло весь дальнейший ход событий. Сначала он решил, что ему показалось, и обвел глазами сидящих на полу друзей. Те тоже озирались в недоумении – значит, все верно. Рыжик бесшумно отступил назад, прижавшись к стене.Стук в дверь раздался повторно.