Глава 11. О вреде алкоголя и невозможности бегства (1/2)
Риэр проснулся резко, словно что-то щелкнуло в голове и силой заставило очнуться. Голова была мутной, тяжелой: алкоголь и полнолуние — самое неудачное сочетание из возможных… Которое он сам зачем-то себе сделал.
Тихо выматерившись, он сел на кровати. Недоуменно глянул на развязанные штаны. Он не помнил, чтобы развязывал их, хотя, судя по всему, не только развязал, но и порукоблудствовал. Это до какой степени беспамятства надо было набухаться, чтобы не запомнить?..
Голова отозвалась надсадной болью, которую хотелось выблевать, только бы отделаться. Но как раз рвота бы не помогла ни капли. Это он знал давно.
За окном медленно занимался рассвет. Он вспомнил, что сегодня они должны выехать из города и продолжить путь, вспомнил про некромагов Инессы — и мысленно застонал.
Никуда проблемы не делись. Саннр.
***
</p> Как-то так получилось, что за завтраком в зале таверны они собрались почти все, кроме аристократа. Как-то вышло, что и за одним столом — глупо было отходить к другому, если к нему подсели почти сразу. Тэара хмурилась и без аппетита ковыряла в тарелке рагу. Халл ел молча, но особого рвения на пожрать тоже не выказывал. Риэр, естественно, разговаривать с ними и не рвался.
Но ведь придется, крутилась настойчивая мысль. Все равно придется…
Ехать с ними или бежать? И что будет в любом из вариантов?.. Ехать — риск. Бежать — риск. Патовая ситуация.
И убить их тоже нельзя. По крайней мере, он не может это сделать напрямую. Договор бережет. Их всех бережет, на самом деле. Ни наниматель, ни наемник не могут причинять друг другу прямой вред. Можно разве что вовремя не уберечь. И в дороге это сделать проще, чем если просто бежать отсюда. Больше возможностей…
Да когда она еще будет, та возможность!
От отчаяния, которое, кажется, даже дышать спокойно мешало, аппетит не просто пропадал — падал замертво. Риэр с неприязнью уставился на рагу в тарелке. Дурацкая человеческая еда. Дурацкие овощи и почти полное отсутствие мяса. То ли дело свежее, только пойманное — парное, дымящееся на морозе, сырое…
Лучше бы он творогу взял. Тоже невнятная еда, но в целом неплохая. Молочное он всегда готов был есть, в отличие от овощей, если уж вообще брать человеческую пищу. Да и что душой кривить — его телу требовалось не только мясо, все-таки он не полностью зверь, но и отчасти человек… Как бы это порой ни раздражало.
Тэара что-то сказала. Он не с первого раза понял, что обращаются к нему, слишком задумался. Опомнился, только когда она окликнула его по имени.
— Риэр! Я спрашиваю: где Ассаи? Он всё еще спит?
— А… нет, его не было в комнате, когда я проснулся, — машинально ответил он на вопрос, даже не огрызаясь.
— Куда это он мог пойти? — недоуменно пробормотала Тэара, но скорее себе под нос.
Риэр только плечами пожал. Его куда больше заботила собственная голова. Мысли всё еще плыли и путались, стоять было тяжело, сидеть еще куда ни шло, но больше всего хотелось просто прилечь.
— С такими-то новостями немудрено, — проворчал Халл. — Прогуляться, может, пошел. Он раньше порой гулял на рассвете.
— Ну не в городе же, — возразила Тэара.
— Без тебя и в городе начал. Говорил, что люди ему теперь не так мешают. Мол, привык уже не обращать внимания.
— Ты мне не сказал! — возмутилась женщина. — Я же просила: расскажи мне всё, что я пропустила…
— Тэа, обязательно сейчас?..
Риэр, помедлив, отодвинул тарелку. Выпил залпом полкружки крепкого чая. Есть бесполезно. Лучше больше пить, голове легче станет. Может быть. А может и не быть — полнолуние-то в самом разгаре, уже послезавтра… Нет, завтра. Он почти чувствовал их — эти омерзительные три глаза на небе, которые смотрели на него, кажется, даже сейчас, сквозь облака, сквозь пелену разгорающегося дня… Смотрели в самую душу, переворачивая в ней что-то вверх ногами, так, как не положено, неправильно.
Есть окончательно расхотелось. Риэр встал, собираясь отнести поближе к стойке посуду с остатками рагу и, пожалуй, подняться в комнату, пока еще есть время до выхода. Подумать, ему нужно подумать, он ведь так и не знает, что делать…
И остановился, сам не зная почему, когда увидел Ассаи, спускающегося по лестнице. Тот шел медленно, словно сонно. И тоже застыл, едва столкнувшись с его взглядом.
Время, до этого тянувшееся до одури медленно, вдруг встрепенулось и понеслось.
Его обдало жаром — как ночью, Риэр помнил, теперь он помнил это. Помнил, как впивался зубами в его шею. Как шарил руками по телу. Как тело горело жаром, не давая остановиться. Не давая подумать.
Как сжимал гортань, чувствуя двойной восторг: возбуждение и осознание того, как легко сломать чужую жизнь.
Как кончал ему на живот.
Риэр вцепился руками в стол, вдруг осознавая, что он наделал. Что, Саннр подери, он наделал!
Кровь отхлынула от лица, он чувствовал это — так всегда было, когда он нервничал. Он смотрел, как Ассаи идет к их столу. Медленно, словно ему не хочется идти.
Он помнил, как стянул с него штаны, фиксируя ими же его ноги. Как пропихнул сразу два пальца ему в задницу.
Чужую ругань — протест, бессильное отчаяние и ненависть. Но разве человеку тягаться с оборотнем по силе?
Что же дальше, неужели… Нет, он его не трахнул, все-таки нет, не стал возиться, да и слишком тесно оказалось даже пальцам. Просто взял его руку и потянул к своей плоти…
Он помнил, как стучала кровь в висках и как было пьяняще и хорошо.
Ассаи подошел к ним, остановился в паре шагов от стола, глядя на него в упор, почти прожигая взглядом.
Сейчас скажет. Сейчас скажет… и тогда всё. Они нападут. Втроем для начала. Он может не успеть отбиться. Ассаи — аристократ, его послушают, если он крикнет, что Риэра надо схватить. И стража на улицах послушает. И люди вполне могут поучаствовать, им вообще много не надо, чтобы присоединиться к травле, — достаточно выкрика вроде «Держи вора!», достаточно стадного ощущения, что надо ловить. Его затравят, как дикое животное, невесть зачем оказавшееся в городе. Загонят среди этих стен.
Вот сейчас…
— Асс? — Тэара нахмурилась. — Что с тобой, ты какой-то бледный…
— Нам надо спешить, — сказал он вместо ответа, по-прежнему глядя в упор. Прожигая насквозь.
Нужно бежать, подумал Риэр, чувствуя себя затравленным зверем. Нужно отбиваться и бежать. Вот сейчас он скажет…
— Риэр. — Его имя сейчас звучало словно плевок. — Ты с нами? Или ты нарушишь договор?
В висках стучало так сильно, что Риэру показалось, что он ослышался. Он… не может же он спрашивать это? После вчерашнего. Ведь не может?
— Я с вами, — собственный голос прозвучал чужим, словно со стороны. — Вещи собраны.
— Тогда поспеши.
Ассаи развернулся и пошел прочь.
— Асс! — Тэа выскочила из-за стола, подбежала к нему, хватая за локоть. — Что ты…
Он развернулся на пятках почти чеканно. Риэр видел, что в серых глазах сейчас тлеет ярость. Он чувствовал ее кожей — так же отчетливо…
…как ночью чувствовал страх.
— Со мной всё в порядке, Тэара. Не нужно хватать меня за руку, это раздражает. — Голос, казалось, сыпался ледяной крошкой. — Я хочу выехать из города как можно скорее. Немедленно. Или поеду один.
Тэа отступилась от него с каким-то почти потерянным видом, и он ушел.
Риэр почти заставил себя отпустить столешницу, прежде чем она повернулась.
— Что это с ним? Риэр!
От ее прямого взгляда было немного не по себе. Немного — потому что после взгляда Ассаи это уже казалось чуть ли не мелочью. Не по себе — но по привычке. Несущественно. Неважно.
— Риэр, ответь мне.
Давящие нотки сейчас тоже казались несущественными. Тем не менее, он нехотя выдавил:
— Я не знаю. Я спал ночью. И утром тоже.
Тэара чуть нахмурилась, глядя на него в упор.
— Всю ночь спал?
От ее вопроса он ощутил холодок, пробежавший по позвоночнику. Слишком внимательная, рыжая стерва. Слишком. Он должен уйти от расспросов, иначе она вытянет из него что-нибудь лишнее. Должен…
— Откуда я знаю, что у него там в голове? — раздраженно ответил он. — Может, приспичило эту вашу девку побыстрее найти. Кстати, она что, его девка, что ли, что он такой бешеный ходит то и дело?
Его встречный вопрос превзошел все ожидания.
— Тебя это не касается, — отрезала Тэара.
И отвернулась, враз утратив к нему интерес. Снова подсела к Халлу. Взяла его за руку. Орясина молча накрыла ее руку второй ручищей, явно пытаясь поддержать.
Смотреть дальше на эту идиллию Риэр не стал и просто поспешил уйти, не дожидаясь других вопросов.
Он остановился только на лестнице, уже скрывшись из виду. Его вдруг осенило, что Ассаи, скорее всего, тоже в комнате. И это значит…
Луны, он понятия не имел, что это значит. И что вообще ему делать. И как себя вести.
Ассаи решил сделать вид, что ничего с ним не случилось? Отлично, это, наверное, наиболее хороший вариант для него, Риэра, но что дальше? Не может быть всё так просто. Теперь ждать мести? Наверняка ждать, разве можно спустить надругательства над собой? В его народе даже самая слабая женщина не потерпела бы унижения… Сила здесь вообще не играет роли: спят все.
Люди, по его наблюдениям, терпят унижение только так. Многие и часто, особенно из низов. Только вот это все-таки аристократ. Только характер у него омерзительный. Только он предупреждал его не трогать…
Риэр застыл на лестнице, не зная, что будет говорить, когда зайдет. Не зная, что делать. Не зная, как себя вести.
Из-за угла раздалось женское хихиканье. Судя по голосам — тройное.
— …он к тебе приставал? Ну, хоть спинку потереть просил?.. Ой, да ладно, краснеть сразу! Красавчик такой. Надо ловить момент!
— Не просил он ничего… — ответил смущенный голос.
— Да ну, гонишь! Вчерась-то он у себя в комнате ванну принимать изволил. А сегодня почему в другой, если не с кем-то хотел… отдохнуть?
Еще один смешок, короткий.
— Да Элиста его знает… — ответила смущающаяся. — Смурной был весь, угрюмый.
— А он же с кем-то в комнате живет, не один? — спросила третья, не которая расспрашивала до этого.