Часть 40. Знакомство (1/2)

Фред и Джордж сели в углу комнаты, откуда им было бы хорошо видно все, что должно было произойти. Все, кроме Минервы, Северуса и Гарри, уже присутствовали. Они никак не могли избавиться от озорных ухмылок на своих лицах, Фред и Джордж были так счастливы. Их мечта сбылась, теперь они могли купить свой магазин и квартиру, наконец-то покинув Нору. Близнецы любили свою семью и были готовы на все ради родителей, братьев и сестры, но им нужно было свое личное пространство. Дома, когда они не соглашались с какой-то конкретной ситуацией, все усложнялось, особенно когда мать вступала в спор. Она все время была такой громкой и требовательной, что с них хватит… Они не винили своих братьев за то, что те съехали так быстро, насколько это было возможно. Хотя сейчас все снова вернулись в Нору, вероятно, на время войны. Близнецы были не единственными, кого раздражала властность их матери. Чарли поссорился с Молли несколько недель назад, когда та попыталась остричь его волосы. И близнецов совсем не удивило, что Гарри тоже не слишком любит их мать.

— Что вы сделали, мальчики? — спросил Артур, подкрадываясь к своим сыновьям-близнецам.

— Что? — невинно спросил Фред.

— Что вы натворили на этот раз? — задал новый вопрос Уизли-старший, свирепо глядя на своих сыновей. Эти встречи слишком важны, чтобы кого-то разыгрывать.

— Ничего, — честно ответил Джордж.

Пристально вглядываясь в лица сыновей, Артур обреченно вздохнул, не в силах определить, говорят они правду или нет. Он узнает, в конце концов резюмировал он и снова принялся оглядывать комнату. Интересно, знал ли кто-нибудь, кроме тех немногих, кто работает в министерстве, что Дамблдора арестовали? Он был потрясен, услышав такие слухи! И ещё больше удивился, когда они подтвердились. Кто-то сообщил в министерство, что Дамблдор записал магический след Гарри? Это казалось маловероятным.

— Извините, что заставила вас ждать, — сказала Минерва, входя в комнату, ее лицо, как всегда, было бесстрастным.

— Мы понимаем, — сказал Артур, сочувственно улыбаясь женщине, без сомнения, она оказалась в тяжелой ситуации. У Минервы было много забот, особенно сегодня, когда ей предстояло сообщить об аресте Альбуса. Мистер Уизли даже не сказал об этом жене, не желая иметь дело с драмой, которая могла бы последовать после такой новости. Он только надеялся, что на людях Молли сумеет сохранить самообладание. Артур проигнорировал любопытные взгляды, последовавшие за его репликой, которые бросила на него половина Ордена, включая жену.

— Что случилось? — спросила Молли, переводя взгляд с молчаливого мужа на мрачную Минерву, и ее глаза сузились, требуя ответа. Артур отказывался смотреть на нее, а Минерва вообще не отвечала на ее вопрос, как будто игнорировала. Молли это совсем не понравилось. — Где Альбус?

Минерва уселась в директорское кресло, наблюдая за тем, как все ждут, пока она примет лекарство от головной боли, которое дал ей Северус. Она почти пожалела, что избавилась от успокоительного Дамблдора, она испытывала искушение взять несколько пузырьков, но, учитывая, что случилось со старым дураком, она собиралась держаться от них подальше.

— Где он? — спросила миссис Уизли, повышая голос, но еще не совсем крича.

— Пожалуйста, Молли, сегодня мы обойдемся без твоих истерик, — сказала Минерва, поднимая руку, чтобы остановить женщину. Если Молли что-то и не нравилось, так это когда ее игнорировали; иногда женщина вела себя как ребенок, возможно, именно поэтому у ее младших детей были проблемы с характером. Учитывая то, как их мать постоянно требовала внимания, дети поняли, что это единственный способ привлечь его к себе.

Молли резко вздохнула, не в силах поверить, что с ней так разговаривают. Альбус бы этого не допустил, как Минерва смеет обращаться с ней как с малолетней студенткой? Артур предостерегающе накрыл ее руку своей, заставив жену неохотно замолчать. Ее очень задело, когда остальные тоже промолчали, словно соглашаясь с мнением Минервы. Что еще хуже, ее дети были здесь и видели, как их мать отчитали.

— Мне нужно сделать несколько объявлений сегодня, и я надеюсь, что вы все сможете вести себя как разумные взрослые люди, — сказала Минерва, ее головная боль отступила, позволив слегка расслабиться и вздохнуть с облегчением.

Все заговорили друг с другом, гадая, что происходит и какие могут быть объявления. Альбус был ранен? Они знали, что он любит уходить один. Неужели его похитили Пожиратели Смерти? Или даже убили? Пока все тихо переговаривались между собой, в головах у них крутилось множество вариантов того, что скажет ведьма. Никто из Ордена не заметил, как мрачно хранили молчание Артур, Грюм, Шеклболт и Тонкс.

— Это как-то связано с Гарри? — спросил Сириус, его голубые глаза с надеждой смотрели на Минерву.

— Тихо, Сириус, — сказал Ремус, обеспокоенно глядя на директрису, которая выглядела глубоко обеспокоенной.

— Прежде чем я что-нибудь расскажу, мне нужно задать важный вопрос… Кто-нибудь принимал какие-либо зелья за последние двадцать четыре часа? — спросила Минерва.

— Какое это имеет отношение к делу? — озадаченно спросил Грюм.

— Просто ответьте на вопрос, — отрезала Минерва.

— Полчаса назад мы приняли болеутоляющее, — сказал Фред, указывая на себя и своего близнеца. Они могли видеть, как напряжена их старая учительница трансфигурации, а это было больше, чем они могли наблюдали за семь лет в Хогвартсе. Они видели ее потрясенной, возмущенной, сердитой, раздраженной и очень, очень спокойной, но никогда такой. Даже когда снова началась война.

— Что случилось? — встревоженно спросил Артур. Откуда у мальчиков деньги на зелье? У них в доме их было не так уж много, только на крайний случай, так что вряд ли они взяли зелье в аптечке. Если, конечно, те не совершили налет на шкаф с зельями Северуса, и Уизли-старший был рад, что мастер зелий еще не пришел. Без сомнения, тот не был бы счастлив. У мадам Помфри они не могли ни украсть, ни попросить, если только не произошло чего-то действительно серьезного, но тогда медведьма просто оставила бы юношей в больничном крыле.

— Ничего, все в порядке, — покачал головой Джордж.

Один за другим все присутствующие ответили отрицательно, нет, они не употребляли зелья за последние двадцать четыре часа. На их лицах ясно читалось замешательство: что, черт возьми, задумала Минерва? И почему ей так важно это знать? Если только… она могла думать, что их отравили, но это было глупо, они все были осторожны с тем, что ели и пили.

— Северус будет здесь через минуту, чтобы проверить каждого из вас, за исключением Фреда и Джорджа, конечно, на предмет каких-либо манипуляций, — сказала Минерва.

Фред и Джордж переглянулись с подозрением: что Дамблдор пытался сделать с Гарри, что даже Макгонагалл была так осторожна? Знала ли она о Гарри? Они не были уверены, но она достаточно быстро отклонила вопрос Сириуса о Гарри, как будто не беспокоилась о последнем, а это значило, что профессор знала, где Гарри, и была довольна ситуацией. С другой стороны, Минерва была не из тех, кто проявляет свои эмоции, если только ее не доводят до предела, когда она уже не может себя контролировать. Так что парни не могли ничего утверждать наверняка.

— А если мы не захотим этого делать? — подозрительно спросил Грюм. Проливать кровь, пусть даже для проверки, — это не то, что нравится волшебникам и ведьмам. Кровь была инструментом, используемым во многих темных ритуалах, от заклинаний порабощения до воскрешения самых злых душ, это было первое, чему взрослые учили своих детей, особенно если те были чистокровными.

— Я не могу заставить вас, — сказала Минерва, поджав губы в явном волнении. — Однако если этого не сделать, то Орден будет распущен навсегда.

Возмущенные крики немедленно заполнили комнату, как только директриса закончила. Орденцы совсем не были довольны ультиматумом; они чувствовали себя загнанными в угол, что привело их к злости на ситуацию.

— Тихо! — закричал Артур, и, что было удивительно, все замолчали.

— У вас есть причина для этого? Возможно, если вы скажете нам причину, будет меньше несогласных?

— Я думаю, что кто-то мог подсыпать нам в еду или питье кое-какое запрещенное зелье, а если это так… мы можем быть в большой беде… — сказала Минерва, надеясь, что Северус согласится создать для них зелье-противоядие, если дело дошло до худшего, и кто-то из присутствующих окажется одурманен. Тот факт, что тот флакон был почти полон, вовсе не означал, что старый дурак ранее не использовал другую бутылку.

— Я готова провериться, — упрямо сказала Джинни, известная своей храбростью, или идиотизмом, как Северус часто называл это.

— Никаких проблем, — мрачно сказал Чарли, который, в отличие от остальных, очень уважал Снейпа.

Один за другим они неохотно начали соглашаться, пока не не осталось лишь несколько человек, однако и те согласились, признавшись, что сделают это больше из-за давления остальных, нежели из-за понимания серьезности ситуации. Вскоре, как будто ждал снаружи, зельевар вошел в кабинет, его лицо, как всегда, было бесстрастным. Большой сундук с зельями следовал за ним.

— Я бы предпочел воспользоваться этим столом и стулом, можно? — прямо спросил Северус, как всегда не боясь сказать то, что он чувствовал или хотел. Стол и стул стояли сбоку, рядом с большой библиотекой в кабинете директрисы, которая осталась от Альбуса — но Северус знал, что со временем все в этом кабинете изменится.

— Конечно, — сказала Минерва. Она была рада, что этот нелюдимый человек обрел семью. И Гарри тоже.

— Кто первый? — скучающе спросил Северус, садясь.

— Я, — сказала Джинни, обойдя всех и храбро протягивая руку профессору зельеварения. Ее карие глаза смотрели на него без страха, даже когда их взгляды встретились.

Северус взял иглу, ухмылка дрогнула на его губах, когда девушка настороженно покосилась на нее. Взяв руку шестикурсницы, он быстро уколол ее и позволил двум каплям крови упасть во флакон с зельем. Сразу же после этого он залечил рану и стерилизовал иглу. Зелье мгновенно превратилось из темно-кремового в синее.

— Что это значит? — спросила Джинни, с любопытством глядя на зелье, они определенно не проходили такое на уроках.

— Ты чиста, — резко сказал Северус.

Оживившись, девушка тут же села обратно, а ее братья наоборот встали, чтобы занять свою очередь.

— Что это значит? — спросил Чарли, уставившись на зелье, которое не посинело, как у его сестры, а стало зловеще серым.

Северус посмотрел на него; обычно у мужчины никогда не возникало проблем с тем, чтобы говорить людям правду. Но как он мог сказать перспективному молодому человеку, что его организм отравлен подчиняющим зельем? Переглядываясь с Минервой, они оба, казалось, вели молчаливый разговор, прежде чем ведьма кивнула.

— Это значит, что в твоей крови есть зелье, предназначенное для контроля над тобой, — ответил Северус.

— Для контроля надо мной? — спросил Чарли, широко раскрыв глаза, когда все за его спиной начали громко сплетничать.