Глава 16 - Ставки сделаны (1/2)

— Это?.. — лисы неверяще глядели на две новые черные сверкающие машины у общежития.

— Нат, ты купил Мазерати и Феррари? — Кевин посмотрел на брата таким взглядом, будто у того выросла вторая голова.

— А что? — невинно спросил рыжий, стряхивая пепел с сигареты. — Не думал же ты, что я всю оставшуюся жизнь буду ездить на стареньком арендованном Форде?

— Нет, но… Мазерати и Феррари?!

— Кто бы мог подумать, что столько эмоций у него может вызывать что-то, кроме экси, — прыснула Дэн и поспешила передать Жану свои деньги. Ее примеру последовали и остальные, потому что Моро был единственным, кто поставил на то, что Кевин хоть как-то отреагирует на новую машину брата. За последнюю неделю он вообще очень быстро втянулся во всю эту историю со ставками и явно вошел во вкус.

— Знала бы, что могу получить такую тачку, не отмахивалась бы, — присвистнула Элисон. — Так, где этот ваш Рико? Я требую повторить, потому что я тоже хочу такую!

— Элли, твой кабриолет прекрасен, — как можно мягче сказал Нат, однако в его глазах плясало веселье. — На этом шоу окончено. У нас тренировка, если не забыли.

— Где чья? — с нескрываемым восторгом спросил Ники, потирая руки.

— Дурдом, — фыркнул Эндрю, выкидывая сигарету и подходя к <s>их</s> своей Мазерати. — У вас есть двадцать секунд, чтобы сесть.

— Да! — Хэммик подпрыгнул от радости и поспешил к задней двери.

— Просто пиздец, — пробормотал Аарон, подходя к пассажирскому сиденью, хоть в его взгляде все же можно было разглядеть восхищение.

— Можешь идти пешком, — пожал плечами Эндрю, однако в его золотистых глазах проскользнули надменные и издевающиеся нотки.

Миньярд соврал бы, если бы сказал, что новая машина ему не нравится. Он прекрасно помнил свое удивление, когда они доехали до фешенебельного распальцованного автосалона, в котором Ната почему-то встретили как самого желанного гостя из возможных. Вероятно, он просто предупредил о своем приезде, потому что иначе Эндрю никак не мог объяснить, почему рядом с ними тут же оказался этот зализанный консультант, начавший расхваливать те или иные модели автомобилей, сравнивая их с Порше Веснински. Не сказать, чтобы рыжий его особо слушал, но заметив во взгляде Эндрю легкое раздражение на нескончаемую болтовню, тут же отослал менеджера, сказав, что они сами разберутся. И они разобрались. Они ходили между машин, задумчиво рассматривая их, изредка обмениваясь мнениями. Миньярд старался не смотреть на ценники, старался не вешать цену на то, что делал для него этот рыжий мученик, но когда подписывал документы, невольно взглянул на цифры. Это походило на удар под дых. Особенно когда Нат с легкостью расплатился за полную комплектацию, не забыв набрать все, что считал необходимым. И это странное чувство в груди лишь усилилось, когда бывшему ворону позвонил дядя, а парень лишь отшутился. Но одна фраза ударила по вискам, пустив мурашки по спине: «Я не для левого человека это делаю. Это мой человек». Слова до сих пор эхом звучали в сознании. «Мой человек» — сказал Нат. Сказал так легко, непринужденно, и эти слова звучали так правильно из его уст, что Эндрю вздрогнул всем телом. Он был чьим-то человеком. И в этом не было ни капли собственничества, скорее признание и принятие, от чего внутри становилось совершенно неправильно тепло и уютно.

Нат задумчиво смотрел на то, как Ники и Аарон заваливаются в новую машину Эндрю, тогда как его собственные братья садились в блестящую Феррари. В тот день, когда Ваймак раздал ценные указания, когда все лисы увидели статью, но даже никак ее не прокомментировали, когда они предложили помощь и не испугались, когда сказали, что они все — одна команда и не только на поле, Нат неожиданно резко осознал, что он и правда в безопасности. Нет, он и до этого не испытывал особого дискомфорта рядом с лисами, но только в тот день он осознал, что ему и правда не надо от них прятаться, что ему можно говорить, когда он «не в порядке» хоть иногда. Это было до невозможности странное и незнакомое чувство. Но еще больше его поразило резкое невероятно сильное желание отплатить им чем-то. Хоть чем-то. А особенно Эндрю. Эндрю, который не проронил ни слова, не выдал ничего, что знал о Натаниэле тогда, когда заговорил даже Кевин. Веснински знал, как сильно блондин любил свою машину, как сильно он любил сидеть за рулем, придерживая его одной рукой, во второй держа сигарету. И если он мог купить ему эту несчастную машину, то почему нет? Почему он не мог хотя бы раз в жизни принести кому-то не разрушения и боль, а покой и умиротворение?

Нат не знал, в какой момент его стало так сильно заботить настроение и состояние Миньярда. Сначала все это походило на игру в кошки-мышки, в метание ножей и танец на самом острие, а потом… в какой-то момент он, как и сам сказал, «проебался». Перестал быть хищным животным, которое скалило зубы или рычало. Нет, он все еще показывал свои клыки, но они оба знали, что он не нападет, а теперь… Что с ним стало? Он походил на ручного домашнего кота, хоть и с очень длинными острыми когтями. И это раздражало. Безумно. Но в то же время это было так спокойно, что злость тут же исчезала. Он просто мог плавиться в золотом пламени чужих глаз, мог скинуть всю броню, зная, что ему не причинят боли, не скинут с крыши и не сделают ничего, чего бы он не хотел. Поэтому он наслаждался каждым таким мгновением. Пока мог.

***</p>

— Я вас ненавижу, — скулил Ники, который, еле перебирая ногами, плелся к своей комнате. — Кевин, ну что плохого мы тебе сделали?

— Отвратительно играли? — невинно предположил Жан.

— Официально заявляю, что сегодня мы все собираемся у нас, чтобы напиться в хлам, прежде чем разъедемся на Рождество! — вскинула руку Элисон, наваливаясь плечом на дверь своей комнаты. — Кто против, тот дурак.

— Предлагаю устроить вечер ставок, — улыбнулась Дэн.

— Это как? — Нат замер, держа руку на ручке двери своей комнаты.

— Мы делаем ставки. На все подряд. Кто выигрывает, тот пьет.

— Просто берут всех на слабо, — фыркнул Аарон.

— Почему нет, — переглянувшись с Жаном, пожал плечами рыжий.

— Монстры?

— Хватит их так называть, — одернул Мэтта Веснински.

— Смотреть на то, как вы вытворяете полнейший дебилизм? — Аарон приподнял бровь, а потом усмехнулся. — Услада для моих глаз. Эндрю?

— Кто-то, кроме Рене, должен следить за вашими набуханными телами, — пожал плечами второй Миньярд.

— Ты понимаешь, что для того, чтобы остаться трезвым, тебе надо будет...

— Кто сказал, что я буду играть по вашим правилам? — Эндрю смерил Бойда пустым взглядом, после чего скрылся за дверью.

За спиной послышалось недовольное ворчание старшекурсников и громкий смех Ники, за которым можно было разобрать и приглушенный смех бывших воронов. Это звучало… уютно? Совершенно неправильно и в то же время именно так, как и должно было быть. Эндрю никогда бы не признал этого, но он был благодарен старшекурсникам за то, что их отношение к нему не поменялось от слова совсем, будто они и не видели той статьи, не знали о его прошлом и травмах, словно он все тот же агрессивный псих, слезший с таблеток, с мутным прошлым и судимостью. Чего он не понимал, так это каких-то странных и почти опасливых взглядов, которые старшие бросали на Аарона, словно это он был Монстром Пальметто, а не Эндрю. И дело было не в том, что их путали, нет, дело было в чем-то другом. Откуда же голкиперу было знать, что в лучших убийственных интонациях брата, когда тот вместе с Натом уехал смотреть машины, Аарон предупредил всех, что сделает с ними, если они начнут лезть к его близнецу с расспросами, а потом и вовсе вдавил Сета в стену, что было какой-то магией, учитывая разницу их комплекции. Может быть, старшекурсники и правда поняли, не без помощи Рене, а, может, были слишком поражены поведением «нормального», но взгляды на Эндрю они и правда не кидали.

Зайдя в спальню, голкипер кинул взгляд на дверь и, удостоверившись в том, что остальные члены его семьи задержались в гостиной или на кухне, он выудил из своей сумки связку ключей, идентичную той, что он держал в собственных руках. Он уже думал об этом какое-то время, но теперь прикрепил к связке еще и ключ от новой машины, потому что она была не только его, она была их. Нат дал ему много и продолжал безвозмездно давать, не требуя ничего в ответ. Он давал якоря, дарил заземленность, и недавно Эндрю почувствовал острую потребность отплатить тем же. Он хотел дать рыжему такой же якорь, каким для Миньярда стали чужие ножи под повязками. Он хотел дать Нату какое-то напоминание о том, что теперь он лис, что он не один, что есть тот, кто протянет ему руку.

Можно было бы дождаться вечера, когда лисы соберутся вместе, но делать это перед командой не хотелось от слова совсем. Эндрю хотел отдать ключи Натаниэлю, увидеть именно его реакцию, а не то, что можно показать лисам. Поэтому, сунув свой «подарок» в карман, он написал одно единственное слово на телефоне, а потом двинулся на крышу. Аарон, Ники и Кевин даже ничего не спросили, просто кинули на голкипера пустые взгляды, после чего вернулись к своим делам. Блондин даже не ждал ответа от рыжего, зная, что он придет.

Выйдя на крышу, он сел на край и устремил взгляд на горизонт. После этой дурацкой тренировки плечи и икры ныли, как ее выдержал Веснински, учитывая его спину, Эндрю даже думать не хотел. Похлопав себя по карманам, Эндрю был готов застонать — сигареты остались в комнате в сумке с вещами, которые нужно было постирать. Но Нат появился, как и всегда, вовремя. Помедлив, он неловко опустился рядом и под пристальным взглядом Миньярда повел плечами, словно проверяя, в порядке ли его тело, а потом кивнул собственным мыслям. Заметив, что руки блондина пусты, Нат вытащил из кармана толстовки пачку и протянул ее голкиперу.

— И никаких вопросов? — спросил бывший ворон, когда они докурили уже вторую сигарету.

— Почему ты не сидишь на трибунах? — Эндрю повернулся к нему лицом, подтянув ноги к груди.

— Я не могу терять форму. Ребята знают, что валить меня на спину нельзя. Эбби, конечно, ворчит, Ваймак кроет матом, но они видят, что я берегу себя, — он пожал плечами, как-то тепло улыбаясь. — Вот кто мне точно голову оторвет — Стюарт.

— И как же он узнает?

— У нас с ним сделка. За то, что тебя сняли с таблеток, я провожу у него Рождество. Правда, думаю, придется его огорчить и перенести эту прекрасную семейную вакханалию на год, — Нат поджег новую сигарету. — Не нравится мне настрой Рико.

— Рассказывай.

— Видишь ли, Рико нестабилен, но если что-то взбредет ему в голову, — рыжий неодобрительно покачал головой. — Он становится одержимым. Сдохнет, но добьется своего. Раньше его тормозами был я, но теперь… Рико не просто так все время называет меня своим цепным псом, — Эндрю поморщился, но бывший ворон и глазом не повел. — Я следил за тем, чтобы Рико не влезал в большие неприятности, чтобы не заходил слишком далеко, выполнял кое-какие поручения, собирал информацию на возможных членов команды прежде, чем мы ехали за ними. Я был младше, но мозгов у меня было куда больше. Теперь же… Рико хитер, хоть и безумно вспыльчив. От него можно ждать чего угодно.

— Почему тогда ты не настоял на том, чтобы я присоединился к воронам? — наконец спросил Эндрю то, о чем на самом деле думал уже не один год.

— Я тогда ответил.

— Ты сказал, что такие вам не пригодятся, что я не поддаюсь дрессировке и не сделаю ничего, если меня будут заставлять. Откуда ты это узнал? — он склонил голову, чуть прищурившись.

— По тебе это видно, — пожал плечами Натаниэль, поворачиваясь к нему корпусом. — Во всяком случае мне, — поспешил добавить он. — На поле ты до невозможности упрям, стоишь насмерть, если считаешь это необходимым. А в тюрьме извращался над несчастными, из всей религиозной литературы выбирая Данте и Дэна Брауна. Второе — вообще восторг, — Нат приглушенно рассмеялся, словно и правда видел, как с самым невозмутимым видом Эндрю объяснял в колонии, почему произведения Дэна Брауна можно отнести к религиозной литературе. — По тебе просто было видно. И я знал, какие у Рико на тебя планы. А зная все это… Ох, нет, конечно, это было бы то еще шоу, не для слабонервных, но я решил, что не хочу так рисковать.

— И это дьявол Эвермора, — протянул Миньярд, а в его голосе отчетливо слышался смех.

— Какой есть, — так же весело ответил Нат, а в уголках его глаз появились маленькие морщинки от искренней улыбки, которая неожиданно резко померкла, оставляя в голубых глазах смятение. — Черт, опять…

Эндрю выгнул бровь в искреннем любопытстве, а рыжий даже не знал, как и что ему ответить. Он просто сидел здесь, на холодной крыше, обдуваемый ветром, но чувствовал себя до невозможности теплым и целостным. Закатное солнце мягко ласкало их лица, окрашивало волосы Миньярда в золотой цвет, от чего они походили на настоящие лучи света, а его глаза, казалось, загорались. И Нату это нравилось. Все и сразу. Ему нравилось сидеть вот так, неспешно разговаривая, имея возможность и помолчать, и вывалить все свои мысли, которые не давали покоя. Ему просто было хорошо рядом с Эндрю. Рядом с ним он становился настолько искренним, мягким и незащищенным, что вообще не знал, что может быть таким. Нат чувствовал себя ласкающимся котом, который жмурится и урчит от удовольствия, и это все так не походило на него самого, что попросту пугало. Он даже задумывался, а не врет ли сам себе, но не находил ни одного намека на что-то лживое ни в своих чувствах, ни в своих мыслях. Да и Эндрю сразу бы понял, если бы он врал.

Заметив, что блондин все еще пристально рассматривает его лицо, словно стараясь что-то понять, Нат лишь улыбнулся и покачал головой. Что он мог ему сказать? Что чувствует, будто Эндрю пробрался к нему под кожу, залез в грудь и уютно устроился внутри, грея его лучше, чем любой костер? Миньярду это не нужно. Возможно, он и сам понимает, что происходит, но говорить об этом…

— У тебя сейчас пар из ушей пойдет, идиот. Говори.

— Мне не дает покоя осознание того, что ты имеешь на меня какой-то эффект, который я не могу контролировать. От слова совсем, — честно, предельно честно выдохнул Нат, на секунду прикрывая глаза, словно собираясь с мыслями. — Это не хорошо и не плохо. Но это есть.

— Эффект? — Эндрю скептически выгнул бровь, однако понимание, скользнувшее в карих глазах, выдало его с головой. — Ты точно наркоман.

— И, судя по всему, у меня куда больше зависимостей, чем я думал, — Нат хитро улыбнулся, после чего хотел было медленно откинуться на спину, чтобы посмотреть на подсвеченные заходящим солнцем облака, как вдруг почувствовал крепкую хватку на своей толстовке. — Что?

— Спина, идиот.

— Зануда, — фыркнул Веснински, но послушно начал поднимать свой корпус в вертикальное положение. Он уже сидел ровно, однако хватка на его толстовке не ослабла, Эндрю все так же держал его, словно он мог куда-то исчезнуть. — Я никуда не ухожу, — почти прошептал Нат, словно кто-то мог их подслушать. Эндрю моргнул, после чего отдернул руку и резко встал, будто проснувшись от наваждения, и подбросил в воздух что-то тяжелое и металлическое, что Нат распознал, как ключи, когда поймал.

— Так будет куда проще распознать твой труп, — хмыкнул голкипер, внимательно наблюдая за тем, как удивление растекается по лицу рыжего идиота. Он должен был бы ответить какой-нибудь колкостью, но все его внимание сейчас было привязано к ключам.

— Ты не… — Нат замолк на полуслове, сжав металл в руках, словно это было чем-то до невозможности важным, необходимым и спасающим. Качнув головой, он поднялся на ноги и напряженно посмотрел в карие глаза напротив. — Спасибо.

— Ты обещал возвращаться. Так вот, возвращайся.

***</p>

Гостиная девчонок по привычке стала пристанищем всех лисов. Ники притащил подушки и алкоголь, Аарон фыркал на все и вся, но завалился на ковер, тут же хватая бутылку холодного пива, тогда как Мэтт и Сет уже о чем-то спорили, однако не на повышенных тонах, а лишь огрызаясь друг на друга, так что все было нормально. Кевин, превратившись в статую из холода и гнева, внимательно следил за Жаном, тогда как тот, сделав самое невинное лицо из всех возможных, обсуждал с Рене что-то касательно помощи детям. Нат удивленно приподнял брови и тут же повернулся к Ники, который, казалось, сиял от радости.

— Что я пропустил?

Дьявол Эвермора задержался в душе и пришел последним, поэтому определенно не понимал, что могло вызвать такое поведение его братьев. Только если Моро сказал что-то весьма компромитирующее, а Дэй это услышал и…

— Наш французик оставил телефон на столе и отошел, чтобы взять себе выпить, — зашептал Ники, притянув Ната к себе за плечо, хотя его слова, конечно же, слышала вся команда. — И как же не вовремя телефончик зазвонил. И не просто зазвонил! Звонил кто-то, записанный как «Солнце»! Кевин, как самый лучший брат, взял трубочку и… завис. Нат, ты должен знать, кто это!

— Багет, ты серьезно?! — Веснински секунду смотрел на помрачневшего Жана, а потом разразился хохотом. — Господи, так спалиться!

— Ой, отстань!

— Ты знал?! — тут же оживился Кевин, вперив в рыжего гневный взгляд. — Если ты знал, ты должен был остановить его!..

— Чего? — все веселье резко пропало с лица Натаниэля. — Остановить? Я сейчас не ослышался, Кев? — он вывернулся из хватки Ники и тут же оказался рядом с Дэем, перейдя на французский. — Ты, идиота кусок, хоть понимаешь, о чем говоришь?! Если у тебя кишка тонка, не смей лезть к другим.

— Не в этом дело! В профессиональном спорте!..

— Ты можешь думать хоть о чем-то, кроме экси? Например, о счастье своего брата? Так попробуй, потому что иначе!..

— Нат, ладно тебе, — влез Жан. — Это его вариант заботы. Я ценю это, Кев, но я сам разберусь. А ты лучше следи за собой.

— За собой? — Веснински удивленно приподнял брови. — Почему мне кажется, что я здесь знаю меньше всех?

— Ты забрал одного близнеца, а Кев, судя по всему, нацелился на второго, — невинно ответил Моро, при этом предусмотрительно отступив назад, чтобы ни один из братьев не смог до него дотянуться.

— Никого я не забирал, — закатил глаза Натаниэль, но отошел в сторону, чтобы рухнуть на один из насыпных мешков.

— Ты дебил? Эта полторашка с энергетиками вместо крови мне и даром не сдалась.

— Ага, кому-нибудь другому сказки рассказывайте, — приглушенно рассмеялся Моро, возвращая свое внимание к Рене, которая наблюдала за всем этим с умилительной улыбкой и вновь переходя на английский. — Рене, как думаешь, сколько денег мы с тобой сможем сгрести, если перестанем сдерживаться моральными принципами и жалостью к кошелькам остальных лисов?

— Думаю, — она постучала пальцем по подбородку, словно поняла каждое слово диалога на французском, — весьма приличные. Этого может хватить.

— О чем бы вы там не шушукались, я требую начинать! — воскликнула Элисон, входя в гостиную с бутылкой текилы. — Рене, ангел мой, ты не пьешь?

— Кто-то должен следить за вами, — пожала плечами девушка. — Буду платить деньгами.

— Оставь свои деньги себе, — отмахнулась Дэн. — Давай, начали, — она азартно потерла руки, когда одним махом Рейнольдс наполнила рюмки, выставленные в ряд. — Я первая. Ставлю на то, — капитан лисов задумалась на секунду, окинув взглядом всю свою команду, — что никто кроме Ники, Кевина и Рене не сможет отличить близнецов друг от друга, если они одинаково оденутся!

— Ты смеешься? — Аарон посмотрел на девушку, как на дуру.

— Поддерживаю, — подмигнул Мэтт.

— Пффф, бред, — фыркнула Элисон. — У Монстра такая рожа, что его ни с кем не спутаешь! Я смогу отличить их друг от друга.

— Думаю, я тоже смогу отличить, — вдруг подключился Нат.

— Самонадеянно, — хмыкнул Эндрю из угла.

— Я пас, — покачал Сет, трезво оценивая свои силы.

— Я в этом не участвую, — качнул головой Аарон, недовольно нахохлившись.

— Тебе что, сложно? — надулась Элисон. — Просто притащи две любые толстовки и переоденьтесь в нашей спальне. У вас джинсы одинаковые.

— Вы не угадаете, — вдруг подал голос Эндрю, бросив хитрый взгляд на брата. — Вы для этого слишком тупые.

— Не говори гоп, пока не обхитрил, — в тон ему ответил Нат, а потом перешел на немецкий. — Если не различу вас, буду должен по желанию каждому. Любому. Пойдет такая мотивация?