IV (1/2)

Парень с пронзительным взглядом и хитрой улыбкой смотрел на Чайлда, ожидая ответа на поставленный минуту назад вопрос. Он был похож на хищника, готового атаковать противника в бою за добычу.

— Мой спутник отсиживается на месте. В Морепеске ему опасно расхаживать по улицам.

— Здесь не так уж и опасно. Неужели он такой драгоценный?

Сладкие речи Капитано действовали на людей убаюкивающе. Несмотря на свою трусость, он обладал особым магнетизмом и умел к себе располагать, поэтому каждый из предвестников работал с ним. Все знали, что работа с Капитано – глупая затея, но предвестника, более знающего обо всем и обо всех, было не найти.

— Пожалуй, это не твоё дело, — Тарталья произнёс это как можно увереннее, но его голос, все же, дрогнул в конце.

Капитано кивнул и, сложив руки на столе, кивнул в сторону стула, приглашая гостя присесть. После услышанного ответа, ему стало плевать, почему спутник Чайлда не пришёл на их встречу. Но хитрый предвестник неотрывно смотрел на Чайлда, получая удовольствие от давления на него. Впрочем, Тарталья держался очень неплохо и был доволен собой. Его больше беспокоило то, что он оставил Чжун Ли одного на улицах города. В Морепеске действительно было опасно, даже для могущественного Моракса. Драгоценный. Мог ли Чайлд назвать этим словом своего спутника? Не посмел бы, даже если бы когда-нибудь захотел.

— Какие дела привели тебя в Морепесок? Ты никогда не выказывал этому прекрасному городу своей симпатии, вчера и вовсе чуть не убил одного из моих людей, — Капитано будто бы знал, что все козыри сегодняшнего вечера именно в его рукаве.

— Так он был преступником? Все-таки, нужно было убить его.

— Мы все здесь преступники, Тарталья. Каждый день, глядя в зеркало, не забывай, что видишь убийцу. И не суди других людей, когда у самого под ногами реки крови, — с ненавистью ответил Капитано, глядя на своего собеседника с презрением. — Я спрошу ещё раз. Зачем ты приехал?

— Хочу заключить с тобой сделку. Мне нужен Дотторе. Ты все ещё охотишься с Скарамуччей?

Предвкушая наживу, губы Капитано расплылись в довольной лисьей улыбке. Тарталье показалось, что в кабинете резко запахло кровью.

*** </p>

Когда разгоряченный после разговора Тарталья вышел из бара, снежные хлопья вновь медленно накрывали грязные песочные дороги. Снег был сильный, будто бы спешил скрыть белой пеленой внутреннюю порочность города. Фонари не горели – у горожан была вредная привычка сливать из ламп все горючее. Но света от звёзд было достаточно, чтобы видеть натоптанные тропинки. Морепесок казался невинным.

Чайлд закрыл шею массивным шарфом и двинулся вглубь одной из улиц. Пройдя несколько улиц, он остановился в обусловленном месте. Оставалось ждать, наблюдая за снегом. Тревога, которая давила на его плечи все эти дни, становилась все сильнее.

Его семья исчезла странным образом, не оставив в доме ни следов борьбы, ни посланий от похитителей, ни сообщений от прислуги, которые должны были оповестить Фатуи из ближайшего города о пропаже семьи одного из Предвестников.

Волнение не утихало даже, когда Чайлд погружался в подобие сна. Если мать с отцом были достаточно сильны, чтобы пережить тяжесть испытаний от похитителей, то Тевкр, Тоня и Антон были ещё слишком юны. Он никогда не делал им того, что пережил сам. Никто из семьи Тарталья больше не должен был бороться за своё существование.

Обещание беречь их кануло в небытие. Он подвёл их и понимал, что больше не заслуживал своего настоящего имени. Никакого больше Аякса.

С крыши упал небольшой сугроб снега, накрыв собой макушку и плечи Тартальи. В ту же секунду послышался звук раскрытых крыльев. В Снежной не летали на планере, поэтому Чайлд заранее знал, кто вскоре опустится рядом с ним. Мужчина, облачённый в чёрное. Шпион.

— Вы вовремя. Я начал замерзать, — Чайлд улыбается, кивком приветствуя своего шпиона. Мир, наконец, перестаёт быть тихим и мысли могут пока отойти на задний план.

— Заметно, благодаря твоим румяным щекам и красному носу, — шпион улыбается в ответ, аккуратно приземляясь, чтобы не поскользнуться.

— Как успехи? — интересуется Чайлд.

— Услышал кое-что полезное. Думаю, тебе понравится.

— Прекрасно. Расскажите подробности в нашем убежище за чашкой чая, а не то я превращусь в льдину, — слегка дрожащим голосом, признаётся парень.

— Неужели северный мальчик отвык от мороза?

Маленькая победа, объединявшая их, грела душу и опьяняла разум. Чжун Ли довольно улыбался. В стране, где он едва ли мог чем-то помочь, его навыки вдруг пригодились. Ощущать себя полезным и нужным спустя столько времени было приятно.

— Где вы научились так ловко взбираться по скользким домам? — Чайлд поправляет шарф и смотрит на собеседника, ожидая ответа. — Я даже не представлял, что у вас может быть подобный навык.

— В этом нет какой-то загадки. Однажды я просто прогуливался по городу и услышал плачь ребёнка на одной из крыш. Маленькая девочка сумела забраться на одну из крыш. В одиночку. Она хотела посмотреть на птицу.

— И как? Посмотрела? — шутливо спросил парень.

Ноги стали проваливаться в мокрый снег, ресницы покрылись инеем, а руки в тёплых варежках, купленных на ярмарке, дрожали от холода, но Чжун Ли и Тарталья не спешили вернуться в убежище с красными стенами. Все было как во времена Ли Юэ, когда Чайлд заглядывал к Чжун Ли в гости, и они говорили без умолку.

— Не успела, птица, разумеется, улетела как только девочка оказалась рядом. Тогда чудо-малышка и осознала, что забралась слишком высоко и заплакала. Я как раз шёл мимо. И в тот день впервые пожалел, что дома в Ли Юэ имеют такие причудливые крыши. Карабкаться было тяжело, но, главное, ребёнок был спасён. На следующий день я учил ее саму спускаться. На случай, если она снова окажется в такой ситуации. Дед этой малышки вскоре даже взял меня на работу. С тех пор, я стал все чаще оставлять свой «пост» Архонта и наблюдать как люди становились самостоятельней. Где-то я помогал в человеческом обличье, где-то они сами учились полагаться на себя. Теперь они стали совсем независимы.

Чжун Ли, казалось, погружался в какие-то тёплые воспоминания прошлого. Его улыбка теплела с каждой секундой.

— А как давно это было?

— Чуть больше десяти лет назад. Может, ты даже знаком с той девушкой, что когда-то взобралась на крышу. Ее зовут Ху Тао.

— Девушка из «Ваншэн»? — удивление Чайлда было искренним. Он широко открыл глаза, взмахнув ресницами, и иней красиво осыпался на его щёки, — Я встретил ее в свой первый день в Ли Юэ. Она спросила: «Вы не собираетесь умереть в ближайшую неделю?», а потом протянула бумажку с объявлением и добавила с невозмутимым видом: «Только на этой неделе все ритуальные услуги со скидкой!»

Чжун Ли звонко засмеялся, запрокинув голову вверх. Кажется Чайлд впервые слышал неподдельный, протяжный смех мужчины. Уголки губ парня приподнялись в улыбке и он поспешил спрятать большую часть лица шарфом. Что-то было не так, какое-то странное ощущение поселилось внутри и заняло собой зияющую пустоту в душе.

— Это в духе Ху Тао, — добавил Чжун Ли, когда закончил смеяться, — Ее способности находить клиентов довольно своеобразны, но действенны.