Глава 6.2 (2/2)

— Конечно. Вы убили мою мать. Вряд ли я бы с вами подружился.

Вывалившись в коридор, он оказался посреди толпы, спешащей в свои классы.

В пизду занятия. Пусть Дамблдор его отчислит, он все равно скоро умрет.

Поднявшись на второй этаж, он замер около дверей в больничное крыло.

Судорожно выдохнув, он повернулся к ледяному камню, что был обложен на стене, и со всей силы принялся считать удары.

Его рука походила на вспоротый кусок мяса, заливая каплями то место, на котором он стоял.

Когда крошить осталось нечего, он отряхнул упавшие на лицо пряди и вошел в открывшиеся не поломанной рукой большие двери.

— Мадам Помфри?

Она вскочила со своего места, подходя к нему.

— Мистер Малфой! Что с вашей рукой?

— Я упал.

Она фыркнула и укоризненно посмотрела на него, заставив сесть на жесткую кровать.

В дальнем конце комнаты лежала Грейнджер, прикрыв глаза.

Выглядя смиренно.

Безжизненно.

Помфри протянула ему обезболивающее зелье и, бормоча себе под нос нелестные слова на его счет, склонилась над раздробленной рукой.

Малфой попытался лучше рассмотреть заучку, что лежала в метрах от него.

Он не знал ничего об эмпатии, но, судя по тому, что его эмоциональное состояние слегка улучшилось, она смогла с ним что-то совершить.

Драко знал лишь то, что они были вынуждены чувствовать других; были подобным прокляты и только спустя годы, которых, к слову, было не так много, могли свои способности беспрекословно подчинить.

Нельзя сказать, что он внезапно начал чувствовать себя блаженно или что резко захотел уйти в закат и начать жить.

Определенно, нет.

Но чувство жгучей боли, что неизменно разрывало ему плоть и разливалось кислотой по его венам, значительно понизило свой пыл.

Он чувствовал ее, но не так сильно.

Как если бы он окунулся в ледяную воду, но продолжал гореть.

Что ты решила сделать, Грейнджер?

Почему?

Зашипев сквозь зубы, он отдернул руку, но был тут же остановлен и вынужден вернуть.

— Терпите, мистер Малфой, — сердито на него взглянув, проговорила Помфри.

Он закатил глаза.

Поверь мне, блять. Я терплю.

Его пылающее серебро вновь приковались к бледному и увядающему телу.

Если ему стало легче, означало ли это, что ей сейчас было настолько больно, насколько это меньше для него?

Она хотела, чтобы он с ней поделился?

Так наслаждайся, милая. Надеюсь, ты довольна.

Издалека казалось, что она не дышит. Издалека казалось, что она мертва.

Но вряд ли бы безжизненное тело оставили лежать, укрыв не с головой и не протрубив об этом на всю школу. Она ведь все-таки их гриффиндорская принцесса. Часть троицы, спасающей весь мир.

Где они? Где ее хваленые друзья? Где святой Поттер? Почему они не обиваются у изголовья и не держат руки ей, рыдая у стены?

Неужели никто не заметил пропажи их золотой девочки?

Когда Драко мимолетом узнал, что Грейнджер занимает должность старосты и в одиночестве живет в отдельной Башне, он не задумался о том, что это странно. В то время ему было не до этого.

Но вот сейчас.

Что у тебя случилось, Грейнджер, что ты решилась на такое?

Что двигало тобой, когда пошла на смерть, решив остановить меня?

— Костерост. Вам придется остаться здесь, пока он будет действовать. Уверена, вы помните его основные свойства и весьма приятный вкус, мистер Малфой.

Он кивнул и залпом осушил протянутую склянку.

Улегшись на кровать, он повернулся к женщине, стоящей около него и собирающей свои припасы.

— Можете дать мне зелье Сна без сновидений?

— Боитесь, что не вытерпите боль? — смерив его высокомерным взглядом, спросила мадам Помфри.

Он был в одном малейшем шаге, чтобы кинуть в нее Непростительное.

— У меня бессонница, — сказал он. — Возможно, здесь я мог бы отдохнуть.

Она поджала губы и страдальчески вздохнула, направляясь в сторону большого шкафа.

— Я доложу об этом декану вашего факультета, — доставая зелье, заявила Помфри.

Он кивнул и, взяв протянутую жидкость спустя несколько секунд, осушил все до последней капли.

В этом месяце он принял двенадцать таких, а сейчас было лишь семнадцатое ноября. Он опасался, что однажды зелья перестанут для него работать, но до тех пор он принимал их, не желая думать о подобном.

Он все равно скоро умрет.

Налившиеся веки вновь зацепились за каштановое облако, лежащее через пространство от него.

Если посмеешь умереть раньше, чем я, Грейнджер, я все равно тебя достану. И убью сам.

Погрузившись в сон, он понадеялся, что, выйдя из него, проснутся оба.

— А я могу превратиться в животное?

Нарцисса сидела на кровати маленького Драко и гладила его растрепанные белокурые волосики, что были слегка влажными после мытья.

— Тебя очень впечатлила эта сказка, не так ли?

Его глаза загорелись.

— Каким животным ты бы хотел быть?

— Драконом! Я бы хотел быть огромным драконом, который бы страшил всех своим видом, как папа.

Нарцисса звонко рассмеялась.

— Это правда, милый. Твой папа на такое способен, — склонившись ближе, она поцеловала его в лоб. — Тебе не нужно превращаться в животное, чтобы быть драконом, — она прошептала ему в ушко, — потому что ты уже им являешься, милый.

Он удивленно посмотрел на маму.

— Я уже дракон?

Нарцисса кивнула и ущипнула его за щечку.

— Твое имя Драко. Ты был назван в честь созвездия Дракона. Помнишь, мы вместе смотрели на звезды?

Он кивнул, завороженно слушая и наблюдая.

— Я назвала тебя так, потому что в семье Блэк, родом из которой твоя мама, существует древнейшая традиция — называть своих детей в честь созвездий.

— И ты назвала меня в честь дракона?

Она улыбнулась ему самой теплой улыбкой.

— Да, мой милый. Я знала, что ты будешь сильным, и выбрала тебе соответствующее имя.

— Я буду сильным?

— Конечно. Твоя сила заключена в тебе вместе с твоим именем и с моей любовью. Никогда не забывай, что ты дракон. Драконы никогда не сдаются.

— Драконы никогда не сдаются.

Судорожно вздрогнув, он почувствовал влагу на лице и под всем телом.

Выругавшись себе под нос, он приподнялся на матрасе, сопровождая это скрипом многолетней койки, и опустил босые ступни на холодную поверхность.

Очевидно, что двенадцать зелий для него предел.

Надев ботинки и пробормотав освежающее заклинание, он бросил взгляд на Грейнджер, что по-прежнему лежала без движений, и прошел к двери.

Зайдя в общую гостиную своего факультета, он сразу же наткнулся на Паркинсон.

— Драко, ты вернулся! — ее глаза мгновенно вспыхнули, столкнувшись с его взглядом.

Он кивнул ей и направился вперед.

— Стой! Где ты был? — нагнав и ухватив за мантию, она остановилась около него.

Малфой отдернул ткань и осмотрел ее лицо, прищурившись и усмехнувшись.

— Не могу вспомнить момент, в который я обещал тебе отчитываться, Пэнси. Отойди, — отодвигая ее в сторону, Драко прошел мимо нее.

— Драко, хватит! Перестань себя вести так со мной, — преградив ему дорогу, она снова оказалась перед ним.

— Я сказал тебе уйти с дороги, — жестким тоном приказал Малфой.

— Почему ты поступаешь так со мной? — Он услышал, как ее голос сорвался. — После всего, что было между нами?

Он раздраженно выдохнул, и его рот скривился.

— Что было между нами, Пэнси? В какой иллюзии ты проживаешь? — он развернулся к ней и вперил свой пылающий от гнева взгляд. — Между нами не было ничего. Абсолютно.

— Ты не мог не чувствовать этого, Драко! Я чувствовала это. Всегда.

— Блять, Пэнси, я серьезно. Уходи отсюда, пока я еще держу себя в руках.

Она протянула свою длинную ладонь к нему и неуклюже положила на плечо, слегка погладив.

— Ты можешь не держать себя в руках, когда я рядом, Драко. Я готова быть с тобой, когда ты нуждаешься во мне.

— Да я, блять, не нуждаюсь в тебе, Пэнси! — он откинул ее пальцы от себя, заставив Паркинсон мгновенно отшатнуться. — Я нуждаюсь в том, чтобы ты отъебалась от меня.

— Ты так говоришь, чтобы прогнать меня… Ты так говоришь, потому что защищаешь меня…

Малфой зло рассмеялся и придвинулся вплотную, взяв ее за горло.

— Ты ведь не глупая, Пэнси. Посмотри мне в глаза и скажи, что я хочу тебя. Скажи мне, что ты та, кого я защищаю. Скажи мне, что ты та, кто что-то значит для меня.

Ее глаза наполнились слезами.

— Открою тебе тайну, Пэнси. Ты не увидишь нихуя, — он отнял от нее ладонь и, отойдя к столу, оперся на него руками.

Паркинсон тихо всхлипывала, стоя у Драко за спиной, и это капало ему на нервы.

Он резко развернулся и зашагал обратно в спальню.

— Нахуя ты это сделал? Ты знаешь ее с детства. Зачем ты поступаешь так с ней? — Забини появился в спальне вслед за Малфоем, прикрыв за собой дверь.

— Отъебись.

— Она любит тебя, Малфой.

Драко скривился.

— Она думает, что любит меня.

— Это, блять, одно и то же.

Опускаясь на свою кровать, Драко мечтал лишь об одном.

— Больно биться о скалы, когда падаешь с небес, Забини. Пусть не взлетает высоко.

Чтобы все это закончилось.