Глава 2. B. f. A. (1/1)

He Said: ?Can You Hear Me, are You Sleeping?? She Said: ?Will You Rape Me Now?? ? Buddha for MaryБархатная темнота, что до этого момента окружала ее, начала угасать. Местами в общей картине непроглядного мрака стали виднеться подозрительно живые точки, синие, голубые и серебристые. Словно кто-то любым способом пытался достучаться до усыпленного отравляющим веществом сознания, которое само по себе пыталось вырваться на свободу.Отчаянным крикуном оказалось ее тело. Нервные импульсы, рождавшиеся от ныне творящегося, и стали теми самыми подозрительными штрихами.Девушка тяжело, протяжно выдохнула. Легкие почти полностью опустели, но уже в следующую секунду мышцы позволили новой порции насытить изголодавшиеся по кислороду альвеолы. А вместе с этим настал неприятный процесс пробуждения.Виски по-прежнему сдавливала горячая боль, и из-за ее переброса открыть глаза стало невыполнимой задачей. Однако девушка предприняла попытку, которая, к сожалению, удалась.Пушистые ресницы взлетели наверх, обнажая помутневшую бирюзу, и Эми сквозь сползающую пелену дурманящего сна попыталась оценить, где она.Первым делом в поле зрения промелькнул потолок с шикарной, выделанной из чистейшего хрусталя люстрой. Отлично, значит, ее тело в лежачем положении, как подсказывала еще и мягкая постель в аккомпанементе с пышными подушками.Колоссальное насилие над собой, и девушке удалось занять подобие полусидячего положения. По венам скользнуло естественное негодование, и возникло нестерпимое желание вновь откинуться на манящую комфортом ткань.Спальня промелькнула перед глазами. Ровно напротив постели находилось широкое окно, которое, наверно, было довесочной дверью в роли выхода на балкон. Кстати, о самой постели…Та была сотворена из кроваво-красных цветов, и только местами виднелись темные, багряные штрихи, отчего общая картина выглядела весьма гармонично.Даже беглый, мало что соображающий взгляд сумел понять, что комната великолепна, явно неоценимо дорога и тиха. Тиха?..Только этот успокоительный вердикт появился в голове, слева от девушки раздался очень странный звук, похожий на ритмичное трение двух металлов друг о друга. Эми повернула голову на источник, отчего-то решив, что это кто-то только что зашел в спальню и чиркнул механизмом дверного устройства, но все оказалось не так.Все то время, что она потратила на осмысление, в спальне находился другой человек. Мужчина, который сейчас поворачивал известный ключ внутри замочной скважины.До того, как заняться этим делом, он был рядом с ничего не соображающей девушкой. Даже слишком рядом.Сапфир и бирюза встретились, и мгновение понимания растянулось в целую вечность.Эми смотрела в лицо Джареда, усиленно стараясь понять, что же, собственно, сейчас происходит. Может, он решил запереть дверь, чтобы никто и ничто не потревожили ее сон?Детское оправдание рухнуло, стоило ей увидеть выражение его глаз. Последний оборот ключа, и они в глухой изоляции, где их не могла видеть и слышать ни одна живая душа.- Проснулась? – спросил Джаред, когда всесильный ключ спрятался в левом кармане брюк. – Как ты себя чувствуешь?Эми враз села и одернула подол платья, краем сознания отметив, что он был чуть выше положенного. Ужасное, нарастающее чувство скручивало все внутренности жестоким жгутом. Сердце пустилось в галоп, а рваное дыхание уже не могло удовлетворить отчаявшиеся легкие. Она упустила тот момент, когда он оказался совсем близко.Упругий матрас с беззвучным стоном выгнулся, повинуясь массе его тела. Девушка до онемения стиснула собственные колени, боясь поднять на него взгляд.Наверно, оно было к лучшему, ведь в тот момент прекрасную синюю бездну очернило одно из самых ужасных чувств, а именно – голодный блеск пустил корни в этой яркости.Мужчина окинул взором собственника сжавшуюся фигурку: от пышных, длинных локонов по вздрагивающим ресницам, которые защищали ее глаза от его, по пухлым губам, сжавшимся от желания первых слез, по хрупким плечам и судорожно вздымавшейся груди, отчего красивейший камень переливался в свете хрусталя над их головами, по соблазнительной ложбинке меж грудями и осиной талии, тонким рукам и острым коленкам, которые она подтянула к подбородку.Не нужно быть гением для простого понимания: от этой завораживающей картины градус неалкогольного опьянения заметно рванул вверх.- Джаред… - тихий, дрожащий голос нежно ласкал чуткий музыкальный слух. – Джаред, давай пойдем вниз, ко всем…- Зачем? – неподдельно удивился мужчина. – Здесь, на мой взгляд, гораздо лучше, уединенней и…- Я хочу уйти. – Эми с огромным усилием подняла глаза и встретилась, наконец, с не по-хорошему хитрыми мужскими. – Открой дверь.Преждевременные слезы уже начинали ее душить. Горло дрожало от мучительного спазма всхлипа, и в уголках глаз неприятно защипало.Джаред подобрался еще ближе, и расстояние меж ними сократилось до каких-то жалких пяти сантиметров. Его собственное дыхание заметно участилось, и дрожь предвкушения разлилась по венам. Он прикоснулся двумя пальцами правой руки к ее подбородку, заставляя вернуть зрительный контакт. Девушка затаила дыхание. Теперь он стал так близко, что она слышала бешеный ритм его сердца.Поцелуй был нежным и почти любовным, если бы внутри девушки не взметнулась волна ужаса. Когда мужчина легко проник в ее чувственно приоткрытый ротик, из легких окончательно вышибло весь дух, а разум вновь потерял контроль. Так что Джаред успел вдоволь насладиться восхитительной влажностью.- Нет! – взмолилась Эми, очнувшись от спасительного ступора. Маленькие кулачки уперлись в крепкую мужскую грудь, отталкивая от себя этого сошедшего с ума самца, и девушка начала брыкаться, разорвав насильный поцелуй.Тогда ее вернули в лежачее положение. Джаред обхватил маленькое тело своими сильными руками и прижал к постели, до синяков сжав девичьи запястья. Он оказался точно меж стройных ножек, которые Эми судорожно попыталась свести, но было уже поздно.- Помогите! – закричала она во весь голос. – На по!..Грубая ладонь зажала ей рот, и громкость заметно снизилась, зато появилась самая настоящая надрывность. Эми вывернулась, пытаясь избавиться от живого кляпа, но мужчина резко притянул ее к себе, едва не свернув лебединую шею.- Заткнись! – прорычал он сбившимся от возбуждения голосом. – Лучше делай, как я говорю, сучка…Фалангу указательного пальца тронула соленая влага: девушка дала волю слезам, что-то скуля сквозь его руку и истерично дергаясь, но так и не обретая свободы.В этот момент с чужой от них стороны раздался звук, очень похожий на тот, что Эми слышала двумя минутами ранее – скрежет металлов, вынужденных взаимодействовать под напором человеческой силы.Они синхронно замерли: Джаред – по-прежнему удерживая девушку под собой и зажимая ей рот, Эми – вцепившись освободившейся рукой ему в плечо.- Ни звука, - ядовито прошипел Лето на ушко. – Только попробуй.Но она бы и так не стала кричать. Неизвестный ни ему, ни ей совершал последний оборот ключа, и мужчина пристально следил за узкой дверной полоской, которая должна была стать проемом.Наконец, это свершилось, и дверь бесшумно отворилась, впуская еще одного участника.Им оказался никто иной, как первый человек в этом доме. Высокая, статная фигура его была плотно опутана черной тканью: местами посеребренная рубашка скрывала торс и руки по середину предплечий, где рукава были закатаны для демонстрации некоторых жутких татуировок, а блестящие на свету кожаные брюки прекрасно контрастировали с ней. Черные до сверкания волосы, укороченные в новую замысловатую прическу, восковая бледность, темно-фиолетовая помада… Но больше всего пугали глаза – выкрашенные черными тенями, что выглядело особенно извращенно на левом, с уродливой ярко-голубой линзой.Все это Эми успела отметить только сейчас, ведь у нее не было возможности разглядеть его среди толпы людей этажами ниже. Теперь она в подробностях и за долю секунды препарировала мужчину. Желание звать на помощь испарилось так же быстро, как и возникло, стоило выпустить из сердца глупую надежду на то, что неожиданный гость станет ее спасителем.Джаред, не отрываясь, глядел, как дверь, выпускаемая из рук Мэнсона, медленно, с тихим щелчком возвращается на место. Тишина установилась на несколько коротких мгновений, показавшихся всем бесконечностью.Мэрилин заметно оживившимся взглядом окинул творящееся на его постели. Момент на осознание, и вот выкрашенные фиолетовым губы растянулись в мерзкую усмешку.- Когда ты успел украсть у меня ключ? – низкий, бархатистый голос насквозь пропитывался тошнотворным азартом. – Мне пришлось…- Это было легко, - коротко ответил Джаред, явно не желая попусту тратить время. – Закрой дверь.Пока Мэнсон выполнял просьбу, светловолосый мужчина вновь посмотрел на притихшую под ним девушку. Эми, казалось, уже ничего не понимала, только медленно текущие по переносице и левому виску дорожки выдавали, что она все еще в трезвом рассудке.Сердце стучало где-то под горлом, а запястья начали неметь от мертвой хватки, с которой ее удерживал Джаред. Ощущение мокрой влаги на лице мучало и щипало, и грудь была готова разорваться от лихорадочного дыхания.- Замечательно, - сказал Лето, когда Мэрилин покончил со своим занятием и швырнул ключ на прикроватную тумбочку, в мгновение ока приблизившись к постели.Вместе мужчины перевели взгляд на сжавшуюся девушку. Она лежала в тесном плену, без единого шанса выдернуться, и понимание собственной беспомощности душило ее почти также сильно, как сдерживающая ладонь.- Боже, Лето, - лениво протянул Мэнсон и вальяжно оперся о массивный гардероб. – Ты не мог быть помягче? Она же сейчас сознание потеряет от страха.- Да, наверно, ты прав, - отозвался Джаред, чуть отстранившись. – Я что-то немного увлекся.Эми ощутила, как ее рот перестали затыкать, а та самая ладонь ласково скользнула по черным волосам. Мужчина улыбнулся. Словно просил прощения за позволенную себе грубость. Мэрилин усмехнулся и уселся на довольно невысокий гардероб, согнув левую ногу в колене и расположив стопу в нескольких сантиметрах от себя, а правую наоборот вытянул и оперся ей о паркет. Сейчас он напоминал наблюдавшего со стороны режиссера.- Состязание в том, у кого громче глотка, уже началось, - заметил он как бы между прочим и кивнул на доносящиеся снизу звуки музыки. – Так что можешь не стесняться, сладкая. Мужчины не любят тихонь.Эми судорожно всхлипнула и устремила мало что соображающий взгляд на потолок, чувствуя, как ее лицо педантично, изводяще медленно покрывают мягкими поцелуями.Убийственные в этой ситуации слабость и апатия завладели телом. Даже когда Джаред вновь попытался вовлечь ее в поцелуй, девушка никак не отреагировала. Наверно, пьянящее действие гадости в бокале еще действовало.Разумеется, мужчине это было только на руку. Он окончательно занял позицию меж худенькими ножками, уверенно водя ладонями по соблазнительному телу и жадно покусывая пухлые губы. Его мужская природа уже была готова, Эми ощущала ее сквозь прочную ткань белых брюк: как что-то явно крупных размеров упирается в тоненькие трусики, без преграды в виде задранного платья.Лето оторвался от покрасневших губ и скользнул к шейке, лаская горячим языком нежную кожу. Сонная артерия, бешено пульсирующая сейчас, особенно ему понравилась, и мужчина долго облизывал ее, смачивая слюной и оставляя характерные дорожки сверху вниз.На всякий случай он продолжал стискивать хрупкие запястья, хотя это было лишним: девушка перестала дергаться, неотрывно глядя куда-то в пустоту.Молчавший до этого Мэнсон недобро сверкнул глазами.- Почему всегда все должны делать мы? – спросил он с ноткой озлобленности.Джаред добрался до сладкой выемки внизу шейки, но странный вопрос заставил его отвлечься. Мужчина поднял голову, оставив девушку без насильных ласк.- Почему она не может сама, например, раздеться? – Мэрилин улыбнулся, отчего и без того острые черты лица совсем ожесточились. – А мы будем просто наслаждаться процессом?Внезапно вернувшаяся в сознание Эми успела раньше Лето понять, о чем он. Дрожь омерзения скрутила вены, и девушка с силой брыкнулась, да так, что не ожидавший сопротивления мужчина в недоумении уставился на нее.- Нет! – закричала она. – Я не стану это делать!- Ну, зайка, ты же понимаешь, что твое слово – лишь пустой звук?Мэнсон легко спрыгнул с насиженного места и низко склонился над опять притихнувшей девушкой. Она смотрела во все глаза на нового самца, стараясь совладать с желанием плюнуть ему прямо в лицо. К счастью, инстинкт самосохранения не позволил это сделать. Джаред слез с нее и примостился на левой части кровати, освобождая напарнику место. Тот сжал девичью ладонь в своей и резко потянул девушку на себя, отчего она едва не рухнула ему в объятия: гребанные каблуки сыграли злую шуточку.Он ничего не говорил. Просто вывел жертву на середину комнаты, где и благополучно бросил. Наконец-то оставшись без влияния мужских рук, Эми позволила организму облегченно выдохнуть и обнять себя руками. Это все сон… Мерзкий, ужасный сон…Джаред запустил пальцы в волосы и собрал их где-то на затылке, тем самым сбрасывая с лица непослушные пряди и расширяя круг обзора.- Я без ума от твоего вокала, - позади Эми послышался голос Мэнсона. – Ты превосходно поешь.- Правда? – Лето окинул сжавшуюся девушку уважительным взглядом. – Не знал.- А нужно почаще интересоваться не своей музыкой, - изрек баритон, и синхронно с репликой раздался звук включаемого проигрывателя. – Тогда, может, будешь знать о существовании других.Он покончил с каким-то делом и вернулся к месту, где было прекрасно видно мокрые бирюзовые глазки. Мужчина с удовольствием отметил, как она еще сильнее сжалась от его близости, и заговорил приятным, успокаивающим голосом:- Я знаю, что однажды ты добьешься вершины славы, и хочу ускорить этот процесс. Станцуй самый страстный танец, чтобы мы прониклись и обеспечили тебе счастливое будущее.Эми медленно, с заметным трудом подняла ресницы. Он улыбался. Самой отвратительной улыбкой, какую только может сотворить мужчина.- Мне очень нравится, как чувственно ты стонешь на ?Missing?. Да, она немного заунывная, но уж слишком красивая. У тебя… - оценивающий сощур. – Три с половиной минуты.Мэнсон направил пульт ей через плечо и нажал на кнопку воспроизведения, после чего занял весьма удобное положение у полюбившегося гардероба. Джаред подобрался к правому краю постели, заинтригованный готовящейся откровенностью.Заглушая чужеродные звуки с первого этажа, в спальне зазвучала нежная мелодия. Наполняя слух утонченным звучанием, она бы идеально вписалась в какой-нибудь романтичный, чувственный момент.Но реальность оказалась жестокой. Эми с невероятным усилием сумела поднять взгляд на двух мужчин, что сейчас с нескрываемым злорадством наблюдали за ней, ровно тогда, когда послышался ее собственный голос. Она должна была удовлетворить их якобы эстетические желания. Под свою же песню. Такого унижения ей еще не предлагали.Джаред критически сощурил глаза. То, что он слышал из проигрывателя, было по-неземному красиво, и богатое воображение тут же нарисовало живописные картины дополнения в виде стройного девичьего тела, двигающегося в такт ритмичной мелодии.Однако она не двинулась с места и не отняла рук от груди. Девушка мелко дрожала, вся напрягшись, будто в любую секунду ожидала получить жестокий удар.Ее опасения были близки к правде. Мэнсон явно не купался в восторге, будучи лишенным эротичного стриптиза.Он покинул точку, на которой пребывал в ожидании столько, сколько позволяло небезграничное терпение. - Ты, кажется, не поняла, - мужчина приблизился лицом вплотную к ее лицу, и она ощущала его разгоряченное дыхание, сдобренное едкими нотками полыни из любимого абсента. – Мне нужно тебя раззадорить?Эми не успела совладать с пропавшим голосом для достойного ответа, как внезапно острая боль пронзила ее затылок.- Слышишь? – прорычал он, грубо рванув мягкие локоны. – Я должен тебя заставить?Девушка вцепилась в его кулак, мертвой хваткой державший волосы, и начала истерично выдираться, царапая уязвимую кожу тыльной стороны ладони.- Пожалуйста…- Не нужно жестокости, - Джаред поднялся на ноги и направился к паре. – Прояви сострадание, мать твою.Мэнсон раздраженно фыркнул и отпустил исстрадавшиеся локоны. Его место занял Лето, а сам Мэрилин начал раздраженные поиски чего-нибудь живительного.Эми горько всхлипнула и спряталась в ладонях.- Отпустите меня… - простонала она умоляюще.- Конечно, - тепло улыбнулся Джаред. – Мы тебя обязательно отпустим. Только исполни, что мы просим, и можешь гулять.Он ласково притронулся к влажной от слез щеке и смахнул застывшие капли. Сейчас его взгляд можно было принять за… участливый.Девушка отняла ладошки от лица и с опаской вгляделась в мужчину.- То есть… - горловые спазмы никак не давали голосу явиться в полную силу. – Я должна…- Всего лишь станцевать, - мужчины обменялись короткими, многозначительными взглядами. – Но постарайся, чтобы нам понравилось.Он легко поцеловал покрывшийся испариной лоб и вернулся на постель, где уселся с максимальным удобством. Мэнсон тем временем решил приостановить поиски алкоголя и вперил требовательный взор в девушку.К тому моменту от песни уже прошло две без десятка секунд минуты, и вновь явственно слышались глубокие вздохи певицы. Эми зажмурилась. Она и представить не могла, что любимейшая из песен когда-нибудь вызовет такое отвращение.Не открывая глаз, она перестала защищаться крестом из рук, и опустила их, давая мужчинам вид аппетитной округлости грудей, хоть и скрытых платьем, но достаточно возбуждающих, чтобы внимательные наблюдатели издали восхищенные вздохи.Ненавидя и презирая то, что она сейчас делает, Эми, чтобы не разрыдаться, прикусила пухлую губу и притронулась к серебристой собачке ровно под Сердцем Ночи. Характерный звук разнесся по спальне, прекрасно гармонируя с темпом мелодии. Девушка, объятая пламенным стыдом, опустила голову и плавно спустила собачку до уровня идеально плоского живота. - Отлично, - внезапно охрипшим голосом похвалил Мэнсон. – Продолжай.Рваный всхлип все же не удержался в груди, когда Эми сделала плавное, красивое движение всем телом, словно льнула к любимому мужчине. Она была готова провалиться сквозь землю, исчезнуть, упорхнуть от этих извращенцев, умело замаскировавшихся в приличных джентльменов. Ее передернуло от несвоевременного воспоминания о том, как они поочередно целовали ей руку, как Джаред играл роль достойного молодого человека, как он…на крыше…Тонкие, изящные пальцы потянулись к широким, высоким бретелям платья, и Эми опустила обеих плавно и синхронно.- Умница, - Лето непроизвольно облизнулся и даже подался всем телом вперед, чтобы лучше видеть. – А теперь чуточку ниже…Туда, где серебристая дорожка замка уже не стягивала ткань и не сберегала грудь от их вожделенных взглядов, юркнула девичья рука. Эми повернула голову влево, к окну, и позволила правой части платья слететь в сторону, обнажая черный кружевной бюстгальтер и молочного цвета кожу.Мэнсон впился ногтями в дерево под пальцами и все более нечеловеческими глазами следил, как то же самое происходит с левой.Теперь платье опустилось до уровня модельной талии, но ниже не скользнуло, отчего зрители едва не взвыли.Последние, нежные постанывания песни, и непозволительно быстро комнату вновь заполнили звуки состязания с первого этажа. Эми остановилась. Кончено. Она больше не собирается унижаться. Они требовали извращения, и они его получили. Крест, скрывающий естественную красоту, вернулся на место.- Я… - слезы вновь начали выжигать глаза. – Я хочу домой. Отпустите…Джаред перевел взгляд на задумавшегося Мэнсона. Им понадобилась лишь доля секунды для принятия решения, которое, разумеется, было принято еще до насильственного стриптиза.Мэрилин поставил на гладкую поверхность три бутылки и три бокала. В первой емкости плескалась искристая жидкость, во второй – насыщенно-изумрудная, в третьей – вновь отдававшая золотом.- Было бы неплохо выпить, - будничным тоном произнес мужчина, разливая белое вино, абсент и виски по упомянутым бокалам. – Не беспокойтесь, сюда я ничего не подмешивал, кроме крупицы собственного обаяния.У Эми начало темнеть в глазах. Эти животные и не думали ее отпускать. Горечь осознания собственной идиотской наивности застилала глаза, так что она пропустила мгновение, когда один из мужчин оказался совсем близко.- Тебе нужно расслабиться, - мягко сказал Джаред, осторожно лаская обнаженную шейку. – Женщины любят вино, я знаю, так что не вздумай отказываться.Мэнсон уже успел осушить половину собственной дозы и, превозмогая судорогу от почти семидесятипроцентного алкоголя, вручил Лето виски, а девушке предложил исконно женский напиток.- Благодарю, - и Джаред прикончил все содержимое одним глотком.Эми долго смотрела, как шипит белое вино меж хрустальных стенок. Как пузырьки лопаются от контакта с воздухом. Как…- Ах ты сука! – взревел Мэрилин, когда часть жидкости попала на него, а посверкивающие в свете монохромной люстры осколки оросили пол.Девушка и сама поняла, что сделала то, чего делать не стоило. Сдавленно пискнув, она рванула в сторону окна и отчаянно закричала:- На помощь! – задвижка никак не желала поддаваться дрожащим рукам. – Кто-нибудь!..Крик о помощи потонул в крике боли. Мэнсон в излюбленной манере схватил ее за волосы и со всего размаху треснул лбом о стекло. Тонкие, разной длины трещины образовались там, где оно соприкоснулось с девичьей кожей.- Мерзкая… - рычал мужчина, все сильней дергая мягкие локоны и вынуждая часть из них расставаться с девушкой навсегда. – Дрянь…Он резко швырнул ее на пол. Платье предательски задралось, но Эми успела прижать трясущиеся ладони к сползшему от полета бюстгальтеру.Казалось, этот разъяренный зверь сейчас точно убьет ее в приступе гнева, но к счастью вмешался другой мужчина.- Успокойся! – приказал он, и Мэнсон замер, так и не ударив кулаком в голый животик. Эми судорожно свела ножки, когда почувствовала на себе сильные руки.- Нет! Не надо!..Она брыкалась, дергалась, вырывалась, но ничего этим не добилась, и в следующее мгновение ее опустили обратно на постель.Лето молниеносно оказался сверху, придавив хрупкое тело к багровым покрывалам, и уже привычным жестом перехватил запястья.- Зачем вам это?! – рыдала девушка, затравленно оглядываясь то на одного, то на другого. – Можете забрать все, что хотите! У меня есть деньги!- Дорогая, - мужчина низко склонился, чтобы застать впечатляющую картину растекания превосходного макияжа. – Здесь не обменный пункт. И ты сама прекрасно знаешь, что никакая сумма не окупит твое прекрасное тело.- Вы не можете… - Эми стала задыхаться. – Я же… еще... – и заплакала в полный голос.Джаред пристальней вгляделся в слишком уж отчаянные попытки укрыться от прикосновений мужских рук. Слишком истеричное дергание, когда эти прикосновения все же случались. В желание сейчас же свести колени, чтобы он не мог иметь контакт с самым сокровенным местечком. И ему все стало ясно.- Ты у нас еще совсем девочка? – заботливо спросил он. – А как же тот парень, о существовании которого я узнал на крыше?- Она лжет, - спокойно констатировал Мэнсон, даже не глядя в их сторону и опять увязнув в каких-то поисках. – Думает, что нетраханность разжалобит нас и спасет ее.Лето опустил сомневающийся взгляд и встретился с умоляющим девичьим.- Не надо… - прошептала она, едва шевеля обескровленными губами. – Джаред, не надо…- Нужно проверить, - сказал он сквозь пошлую улыбку, исказившую привлекательное лицо.Далее все смешалось в один общий кошмар. Эми не помнила, как, но всего за одну минуту она осталась в одном нижнем белье и чулках.Услышав намерение определить, невинна она или нет, девушка заметалась на постели, преследуя цель ускользнуть от настойчивых рук, но…- Ты поможешь мне? – гневно спросил Джаред, оставив попытки дотронуться до нежных трусиков. – Подержи ей ноги.Матрас сдавленно охнул и просел еще ниже, когда значительно более тяжелый мужчина присоединился к их тандему. Громкий крик резанул по слуху, и как хорошо, что в этот момент на первом этаже Линдеманн надрывался на припеве ?Engel?.Мэрилин сжал тонкие лодыжки и с вымораживающей педантичностью приступил к обнажению маленьких ножек от каблуков, пока Джаред, облегченно выдохнув, начал собственное дело.Он вытащил из кармана шелковый, богато-золотистый шейный платок и, уперевшись коленями в постель где-то по бокам от девичьей груди, ловко привязал сопротивляющиеся руки к рельефному изголовью кровати. Теперь она при всем желании не сможет ему помешать.- Разведи в стороны, - приказал Джаред, и Мэнсон послушно, не отпуская лодыжек, распахнул девушку для него.С каждой секундой творящегося безумия природа отбирала дары: от обаятельного мужчины, что девушке не посчастливилось повстречать жалкие полчаса назад, не осталось ничего, даже изумительный сапфир обратился вечерним лазуритом, а мягкие черты лица огрубели, сделавшись похожими на профиль дикого зверя.Он запечатлил на соленых от слез губах влажный поцелуй, после чего, скользя ладонями, опустился вниз, к содрогавшемуся животику.Уйдя с доминантной позиции, мужчина занял правую часть постели, в то время как Мэнсон продолжал сдерживать брыкавшуюся жертву на левой. Голодное вожделение ясно искрилось в зелено-карих глазах, когда Джаред, прекратив ласкать бархатистую кожу прямо над резиночкой трусиков, запустил под ткань кончики пальцев.- Остановись! – взмолилась Эми, дернув бедрами. Казалось, что в конечном счете сердце просто не выдержит и разорвется: оно и так сейчас трепетало, как пойманная жестоким охотником птичка.На момент судорожного рывка Джаред успел схватить кружевной материал значительно ниже верхнего контура, и подобная воля к свободе обернулась для девушки новым поражением – гладкая кожа чуть обнажилась, так как ткань ускользнула вниз следом за мужскими пальцами. И короткие ногти умудрились оставить три красных следа.Мэнсон облизнул пересохшие губы. Вид почти обнаженных девичьих прелестей срывал крышу, и от сильнейшего приступа ненормального голода он до хруста сдавил тонкие кости.Умоляющие крики не смолкали. Эми рыдала во все горло, брыкалась, рвалась, и не могла добиться освобождения. Мужчины и не собирались ее затыкать. Они знали, что никто ее не услышит за звуконепроницаемым барьером в виде толстенных пола, стен и развернувшихся внизу событий.В конце концов Джаред сжалился и стянул трусики к бёдрам.- Я не хочу! Убери от меня руки!- Лето, побыстрее, пожалуйста. – Мэнсон сказал это, не отрываясь от нежнейших лепестков девичьей плоти. – А то я кончу раньше положенного.Джаред кивнул. Ему самому становилось все сложней сдерживаться, чтобы прямо сейчас не ворваться в это соблазнительное тело. Но вдруг у девушки все действительно в первый раз? Нельзя же искалечить такую стройную фигурку слишком резким началом…Он прошелся пальцами по самой чувствительной коже, отчего Эми сорвалась на истеричное поскуливание, и, разведя манящие складочки, проник внутрь до основания фаланги.Эми надрывно всхлипнула и уткнулась в левое плечо, лишь бы избавиться от картин ужасающей реальности. Этот урод явно все знал об узлах. Она даже пошевелить кистями не могла, не то, что вырваться…Лето сделал несколько поступательных, круговых движений внутри ее тела, и позволил отвратительной ухмылке окончательно похоронить красоту лица.- Не лжет, - сказал он, повернув голову влево и многозначительно приподняв бровь. – И правда ни с кем еще не трахалась.Девушку передернуло от омерзения. В ушах стоял какой-то гул, и она думала, что это гроза разразилась за окном, но на самом деле это сосуды не справлялись со слишком мощным напором крови.Внезапно она поняла, что больше никто не сдерживает ей ноги и что давление на матрас заметно уменьшилось – Мэнсон не выдержал и, чтобы хоть как-то отвлечься, вернулся к гребанным поискам.Но даже мнимая свобода не спасла. От боли, полученной благодаря его мертвой хватке, ножки не функционировали, не регулируя кровоток. Они безвольно разъехались в стороны и позволили мужчине делать все, что пожелает.Джаред медленно, с чувством вытащил указательный палец и в особо извращенной форме сунул его в рот, наслаждаясь вкусом девичьего тела.Эми не могла этого видеть, она спряталась за левым предплечьем и глотала неостанавливающиеся слезы. Только звук прищелкивания языка по фаланге и выдал мерзость, которую творил мужчина.Послевкусие ему понравилось, такой утонченный букет из оттенков… Лето еще раз облизнул палец по всей длине, а затем низко склонился над распростертой под ним девушкой.Она никак не отреагировала на его близость. Ни закричала, ни дернулась, просто судорожно вдохнула в страдающие легкие новую порцию воздуха.Джаред запечатлил на пухлой щечке нежный поцелуй, лаская лебединую шейку и чувствуя, как первобытный голод все больше захлестывает его нутро. Он вернулся к прежней позиции, когда прижимал Эми к постели, тесно соприкасаясь с ее трусиками. Но теперь трусиков не было, и девушка ощущала грубую ткань его брюк на своей обнаженной промежности совершенно открыто.Мэнсон с торжествующим видом извлек из недр ящика какое-то устройство, напоминавшее древнюю камеру. Им оказался раритетный полароид, идеально сочетающийся с его ловкими руками. Мужчина уселся обратно на мини-шкаф в прежнем положении, когда сидел, согнув одну ногу и вытянув другую, и слился с тенью, ожидая ярчайше возбуждающих моментов для съемки.Так что им могло показаться, что они здесь одни. Волнующее обстоятельство, однако…Джаред оставил попытки вовлечь девушку в поцелуй: она так крепко спряталась под своей рукой, что извлечь ее оттуда можно было только за волосы, а причинять лишнюю боль Лето не хотел. Вместо этого он скользнул к ушку и сжал зубами сладкую мочку. Эми издала слабый вскрик. Голосовые связки хотели сдаться. Как и тело. Единственное, что еще удерживало в сознании – это гадкое, тошнотворное чувство, увеличивающееся каждый раз, стоило мужчине притронуться к ней, поцеловать, сказать на ушко, как он ее любит…Другой ценитель подобных игр не подавал признаков жизни. Мэнсон слишком часто сливался с тенью, чтобы оставаться видимым, когда это не требовалось. Он приноровился к неяркому освещению спальни, и только периодические восхищенные вздохи выдавали его присутствие: как вдохновленный фотограф, мужчина использовал надежного помощника для запечатления особо извращенных мгновений.- Нет! – визжала Эми, извиваниями напоминая дикую кошку в клетке. – Отпусти меня! Слезь!Последнее, что она могла сделать для сопротивления – это выворачиваться из цепких рук, держащих ее, и изгибаться всем телом, чтобы избежать контакта. Но край воспаленного паникой сознания понимал: битва проиграна.Одним грубым рывком Джаред стянул бюстгальтер вниз, к рифленым ребрам. Крики мольбы стали заметно громче.- Замри! – приказал Мэнсон и слетел с насиженной жердочки, словно Бог, снизошедший до грешников. С колоссальным неудовольствием Лето прекратил насильственное объятие и отстранился от рыдающей девушки. Мэрилин оперся коленями о постель, а затем встал на ней в полный рост, откуда, подобрав идеальный ракурс, сделал памятный снимок.- У-умница… - прошептал он на моменте проявления изображения. – Ты могла бы стать шикарной моделью.К счастью, Эми успела понять, что он собирается вытворить, забираясь на постель, и скрылась отточенным движением, судорожно задышав себе в плечо.Кажется, лицо его не сильно-то волновало, потому что уже в следующую секунду Мэнсон вернулся к прежней позиции лишь наблюдателя.А Лето вдруг набросился на нее, как изголодавшийся по горячей плоти волк. Теперь у него появилось еще одно развлечение – высокая, упругая грудь отныне не пряталась за гребанным кружевом, и возбужденный взгляд уже пожирал острые, затвердевшие соски.Эми вывернулась на постели, когда он жадно вобрал в свой горячий рот одну бусину. - Пожалуйста… - стонала она как будто на автомате. – Не нужно…Лизнув мокрую от его слюны кожу, Джаред переместился на правую, аппетитную окружность.Хозяйским движением колена он развел тесно прижатые друг к другу ножки и совершил одно резкое, поступательное движение, от которого обезумевшая девушка горько всхлипнула.Молочные железы выли от боли, как и позвоночник, который непроизвольно выгнулся не по ее воле, пропуская чужие лапы к простой застежке. Отсутствие бретелей стало для него подарком.Наконец, мужчина счел обе груди достаточно удовлетворенными и разгоряченными для дальнейшего сеанса. Он встал на колени и ловким жестом освободил мускулистый торс, после чего, повелительно рванув разметавшиеся по подушке локоны влево, вынудил Эми открыть для него заплаканное лицо.Она не желала допускать очередной мерзкий поцелуй, поэтому плотно сомкнула губы, превратив их в тонкую полосу и умоляюще замотав головой. Как будто это могло ее спасти.Джаред сдавил пальцами пухлые щечки и заставил полюбившийся ротик распахнуться для него.-НЕ!.. – и дикий вопль потонул под напором мужского языка.Видимо, Мэрилин посчитал эту сцену особо возбуждающей, раз слева от Эми раздался очередной противный звук срабатывающего затвора.Лето оторвался от распухших губ и, оперевшись ладонями о покрывала, заглянул в плачущие глаза, окруженные жуткими разводами серебристых, синих и черных красок. Господи, она такая милая, такая маленькая и такая беззащитная…Укол совести сработал. Джаред решил, что уж больно он разгорячился для совсем неопытной девицы. Ей ведь не приходилось испытывать божественные ощущения проникновения в нее мужчины, так что лучше… самую малость подготовить святую невинность для вторжения.Его ладонь скользнула вниз, по бешено колотящейся артерии, по плавной линии груди, по восхитительной твердости соска… Новый вопль. Лето не удержался и впился в нежнейшую плоть пальцами, да так, что фаланги исчезли в ней почти наполовину. Далее рука продвинулась к плоскому животику, и мизинец игриво нырнул в небольшое углубление в центре. И наконец, мужчина остановился у самого главного сосредоточения женской любви.- Это же так приятно, - нежно завлек он, соблазнительно прикусив нижнюю губу и изящно склонив голову, будто вновь играл роль какого-нибудь голливудского ловеласа. – Тебе просто нужно немного расслабиться, чтобы почувствовать меня.Девушка вгрызлась в собственный, аккуратный бицепс и до крови сдавила его зубами. Черта с два он добьется от нее удовольствия.Джаред все понял без слов. Что ж…Невидимый для них наблюдатель сощурился и даже сел на самом краешке импровизированного табурета режиссера, чтобы ничто не ускользнуло от него. Да, конечно, у него потом будет целая коллекция снимков, да и надежно припрятанный телефон около правой руки исправно снимал все происходящее, но что может сравниться с дикой обнаженностью истинного момента?Для начала Лето облизнул указательный и средний пальцы, разминая для предстоящего. Девушка больше не просила пощадить и не звала на помощь. Просто старалась ввериться меньшему унижению.Как в замедленной съемке, мужчина плавным движением опустил смоченную слюной ладонь на чувствительнейшую зону женского тела, затаив дыхание от внезапного волнения. Все-таки он не садист и не станет калечить, как на том явно настаивал Мэнсон, возмущенный подобной медлительностью.Подушечка указательного пальца мягко прошлась по гладкой коже над складочками, и, словно случайно, опустилась чуточку ниже. Эми слабо дернулась, а самоукус сильно углубился.- Хорошо… - простонал Джаред и свободными – большим и безымянным, развел лепестки ее плоти, освобождая себе путь.Указательный так и остался на самом верху, но средний уверенно продвинулся к совершенно неэрегированной зоне.- Господи, Лето! – не выдержал Мэнсон. – Я сейчас сам ей займусь!- Не торопись, мы только начали, - краем рта отозвался Джаред и, вытянув шею для лучшего видения девичьего лица, прижался к невероятно восприимчивой для прикосновений точке.Спальню пронзил судорожный вздох. Эми чувствовала металлический привкус во рту: явно не рассчитала силу, вонзившись в себя зубами. Она боялась, что сейчас тело окажется предателем и отзовется на извращенный зов спаривания, и подсознательно готовилась держать сопротивление до последней крупицы.Но это не потребовалось. Ее женская сущность никак не реагировала на ласки, будто с подобным успехом Джаред мог трогать ее руку.Лето и сам понял, что не в состоянии дать девушке еще большее унижение. Черт. Тогда, совершенно не церемонясь, он проник на всю длину рабочего пальца в жаркое, но не подготовленное лоно.- Именно, девочка, именно, - удовлетворенно улыбнулся он, получив яростное рычание. – Придется тебе страдать, а я хотел обойтись малой кровью.Кисть совершала все более порывистые движения. Каждый раз, когда фрикция выходила особенно сильной, Джаред впивался в собственные губы зубами, словно получал от этого мощнейшие волны экстаза.Скольжение было затруднительным, ибо без выполнения законов природы и без девичьих соков мужчина оставался бессилен. Это выбешивало, черт возьми!Все трое будто бы потеряли голоса, или синхронно ушли в какую-то извращенную игру, где первый заговоривший признается проигравшим. В спальне можно было различить лишь несколько звуков: сменившийся бас-баритон на чистый баритон с первого этажа и весьма странно сочетающийся с ним пошлый звук возбужденного мужского дыхания.Она не поддавалась. Могло показаться, что девушка уплыла в спасительное беспамятство, настолько безжизненным выглядело ее тело. Но Эми все еще была здесь. С этими зверями.- Сука. – выплюнул Джаред. Он приостановил свое издевательство и тяжело, протяжно выдохнул. Мужчина явно завелся во время процесса, обуреваемый животным вожделением, распаленным весьма живописной картиной: еще совсем юная, нетронутая девушка, в одних чулках, на постели…связанная… В его руках. Сердце Ночи от лежачего положения нашло себе уютное место в ямочке у основания нежной шеи, и теперь заговорщически блестело в свете хрусталя. Интересно…Вызвав новый поток неприятных ощущений, он извлек из надруганного лона палец. Безо всякого намека на положительный результат.- Что это? – мужчина перебрался к недвигающейся девушке поближе и склонился, чтобы в деталях разглядеть драгоценный камень. Эми почувствовала, как он влажными от ее внутренностей пальцами скользнул по ранимой шейке и бесцеремонно сжал родительский подарок. Минутная заинтересованность оказалась иллюзией. Самый верхний позвонок испытал болезненное врезание в него застежки, и вот уже вся цепь трещит по швам, а торжествующий мужчина с презрением швыряет драгоценность куда-то на пол, к хрустальным осколкам бокала.Как восторженный ребенок, которого одарили чем-то сверхъестественным, Мэнсон тут же перегнулся через левое колено и полароид в его руках выдал очередную картинку.Эми до скрипа сжала зубы. Сволочь…Ему понравилась ее завуалированная ненависть. Из-за этого пьянящего чувства восхитительная грудь стала вздыматься еще чаще, и образ, полученный сверху, окончательно вышиб его из-под контроля.Девушка услышала быстрый, почти судорожный скрип: застежка ремня расступилась под настойчивыми мужскими руками. Он остался совершенно без одежды. Крупную, эрегированную плоть ничего не скрывало, и стало воочию заметно, как же сильно он возбужден.Эми не могла это видеть из-за плеча, но вот ощущение смены положения почувствовала.Джаред перебрался к ее груди и уперся коленями в постель по бокам от нее, пока незанятыми руками проверил узлы. Те даже не ослабились, несмотря на истеричные, непрекращающиеся дергания.С этого момента Эми жестоко пожалела, что вообще очнулась после выпитой дряни. Ведь если бы не это, она бы ни за что не переживала вживую то, что пришлось переживать теперь.Лето отбросил с лица волосы, от нынешнего положения почти полностью заслонившие круг обзора, и поинтересовался сладким голосом:- Ты ведь не будешь против, если я немного поиграюсь?Эми неосознанно вынырнула из убежища. Что еще он хочет с ней сделать?.. От неожиданности Мэнсон едва не выронил бесценное устройство и успел схватить его в самый последний момент. Он настолько привык, что девушка сносит унижение абсолютно бесшумно, но Эми вдруг вновь дала волю слезам. И было, от чего.Джаред педантично очертил ладонями внешние контуры грудей, грубо сжал, вызвав болезненный всхлип, и перешел к игре.Заключалось это отвратительное действо в том, что мужчина заставил обе груди прильнуть друг к дружке, создавая своеобразный проход на месте закрывшейся ложбинки, и…Первый мужской стон вырвался на дебютной фрикции в этом импровизированном туннеле. Джаред откинул назад голову, и светлые пряди трусливо сбежали с лица. Он закрыл глаза, не вынеся настолько взрывных ощущений, и постепенно наращивал темп, двигаясь все напористей меж упругими грудями.- Ох, Господи… - тяжело выдохнул он в потолок. – Девочка моя… Ты бесподобна…Никакими словами нельзя описать, что чувствовала в эти мгновения Эми. Как только Джаред приступил, она и вообразить не могла, что одурманенный мозг породит такую мерзость.Девушка опасно откинула голову, выгнув шейку, чтобы оказаться как можно дальше от скользящего меж грудями члена. Из прокушенной губы уже давно капельками сочилась алая кровь, и маленький ручеек стекал все ниже к линии подбородка.Слева фотографии вылетали одна за другой. Мэрилин слишком увлекся открывшимся зрелищем и порой даже не успевал проявить изображение, уже гонясь за очередным ракурсом.?Отключись, отключись…?, мысленно молила Эми собственный разум, но тот будто занял сторону мужчин и не дарил ей обморок.От размазавшейся косметики нестерпимо чесались щеки и уголки глаз. Ушные раковины почти до максимума наполнились солеными слезами. Руки начинали неметь. Промежность горела огнем от грубых прикосновений, как и нежная плоть груди, сдавливаемая мужскими пальцами. Грудь… Если бы не поразительный самоконтроль и самовлюбленное эго, Мэнсон бы точно, несмотря на функции оператора, расстегнул собственный ремень и начал удовлетворять себя, ибо невозможно смотреть на это просто так! Впору было найти удобное положение и заставить ее чувственный ротик немного поработать, пока Лето там едва не кончает от приближающегося финала.Но как только соблазнительная мысль мелькнула в голове, Джаред изменил позицию. Теперь он не мучал груди, а впивался в незащищенный ротик самым что ни на есть животным поцелуем, одновременно размазывая упомянутый ручеек по подбородку, отчего матовая кожа обрела неестественный алый оттенок.И медленно засыпающее сознание решилось на дерзость. Все полученное угнетение вырвалось наружу вместе с праведной яростью, и Эми обратила его поцелуй в ее укус.Рычание мужчины ласкало слух. Пусть она ничего не может, избитая и связанная, утомленная насильственным воздействием. Пусть. Но пару ран от нее он получит точно.Лето отстранился и стер с нижней губы кровавый след, очень напоминающий ее собственный. Звон пощечины надломил устоявшийся баланс звуков. - Ты отвратителен, - голосом змеи прошипела девушка, оправившись от удара и сбросив мешающиеся локоны. – Жалок, ничтожен…- По-моему, наша киска хорошенько разогрелась, - вкрадчиво предположил Мэнсон. – Уже даже сама напрашивается.Разъяренный ее непокорностью, Джаред вернулся к судорожно сжавшимся ножкам. Всего пара усилий, болезненные вскрики протеста, и он оказался точно меж ними, удерживая стройность под аккуратными коленками.- НЕТ!!! – ей почти удалось вырваться из злорадных узлов, почти… - Нет, Джаред, пожалуйста! Я не хочу, не надо!Мольба потонула в душераздирающем вопле. Умудряясь сохранять неподвижность ее тела, Лето прижался эрегированным органом к нетронутой промежности и, помогая себе правой рукой, провел им сверху вниз. Ради того, чтобы нежнейшие лепестки распахнулись для него.- Да трахни ты уже ее! – взвыл Мэнсон. – Сил нет больше слушать этот скулеж!Дрожь алчного предвкушения пробежалась по каждой клеточке. Джаред бросил последний взгляд на заплаканные, умоляющие глаза, и сделал неоправданно жестокое движение вперед.Если бы в этот момент Дэвис не перешел к самому взрывному отделу песни, то надрывный, девичий крик точно бы не остался незамеченным.Мужчина ворвался в ее тугое лоно одним рывком, до основания. В короткий миг, когда невероятно уязвимое свидетельство невинности умерло, разлив океан боли, он едва не достиг оргазма, ибо ощущение разрывания девственной плоти не сравнимо ни с чем. Это же так… прекрасно… знать, что ты первый…Никогда ранее в жизни ей не приходилось испытывать что-то подобное. Ни разу боль не была раскаленной до адского состояния, и еще ни разу она не кричала так, вне себя от оскорбленности и позора.Лето тяжело выдохнул, и непослушные волосы вернулись на место. Кайф едва не двинул ему мозги, но ведь все только начинается, правда?Крепче перехватив хрупкие ножки, чтобы не вздумала брыкаться, он начал двигаться, яростно и беспощадно. Измученный без дела член получал законную дозу наркотика, когда до невозможности узкие стенки охватывали его, сдавливая и приближая к экстазу. Дыхание отказывалось помогать, но мужчина и не подумал сбавить темп, нет. Он был готов уже на девяносто процентов, какие остановки?!Эми накрепко зажмурилась, изо всех сил пытаясь удержать рваные всхлипы, которые так и рвались наружу под напором его силы. Ничего не выходило, и она горько плакала сквозь больные стоны.Не осталось сил даже на то, чтобы спрятать от этих дикарей лицо и не давать им лишнюю порцию удовольствия. Все мышцы сводило судорогой, словно Лето имел власть не только над страдающим, истекающим кровью местечком, но и над всем телом сразу. Мэнсон впал в неописуемый восторг от вида аппетитных грудей, красиво вздрагивающих на каждой ужесточающейся фрикции. Упругая плоть так и манила, поэтому он всегда пытался ухватить пленительную картину по диагональной траектории съемки.Одновременно мужчина испытывал лютую зависть. Ведь он не имел наслаждения проникновения в девственное лоно и не застал шанс получить сильнейший среди всех остальных крик. Но природная хитрость нашла альтернативу. В конце концов, рано или поздно Лето облагородит ее внутренности иноземной спермой, и тогда ему выпадет прекрасная возможность.Распаленные вдохи сменились диким рычанием – Джаред вернулся к первобытности и рычал, запрокинув голову. Нежная кожа с внутренней стороны колен начала кровоточить от его ногтей, несмотря на тоненькую преграду в виде чулок. Однако вряд ли девушка уловила это крохотное дополнение к первоначальным мучениям.Левая ножка испарилась из захвата, так как Лето от страстности рывков забыл об осторожности. И даже, изысканно матерясь, выскользнул из горячего местечка.Кровь, не сдерживаемая более, хлынула в ту же секунду. Она идеально смешалась с цветом самой постели, и тонкое явление контраста тут же попало в объектив.Мужчины, кажется, решили, что девушка уже не способна на сопротивление, поэтому не придали значения тому факту, что у нее появился шанс хотя бы оттолкнуть их от себя.Эми не помнила, как сделала это. Свободная левая ножка с продырявленным около колена чулком взметнулась вверх и со всего размаху влетела в крепкую мужскую грудь.Мэнсон трусливо сбежал, предпочтя наблюдение прямому взаимодействию, и ласково погладил механическое устройство. Затем, как бы случайно, рука переместилась на внушительный стояк, который было видно невооруженным глазом сквозь прочную ткань кожаных брюк.А на постели разгорелась самая настоящая борьба. Получив удар, Джаред пришел в неконтролируемый гнев и вывернул осмелевшую ножку под опасно острым углом, так, что бедро прижалось к животику, а лодыжка плотно легла ему на плечо. Если бы не природная гибкость, ей бы пришлось сращивать кости.Ему понадобилось один-единственный раз потянуть за заветный кончик, чтобы ее руки оказались на свободе. Хотелось большего контакта, без удушающих стягиваний.Визг едва не лишил его слуха. Как только окровавленный член вернулся в нее, Эми закричала нечеловеческим оттенком, стиснув зубы до белоснежных осколочков. - Нравится? – прорычал он, в доминантном положении вгрызаясь в искалеченное нутро. – Нравится?! – особо мощная фрикция совпала с невыносимым стоном боли. – Какая же ты… - девушка в его руках начала задыхаться сквозь рыдания. – Слабая!..Совсем чуть-чуть до разрядки… Мужчина жадно захватил недостающий кислород и, не желая больше терпеть, впился зубами в пухлые губы, сминая обе груди жестокими пальцами.Три снимка улетели на пол. Мэнсон почти завыл, стоило Лето взять ее в этой позе, с закинутой на плечо ножкой. Траекторию их борьбы можно было отследить на красных покрывалах, по темным, неодинаковым полосам, красноречиво говорящих о том, как двигалось девичье тело и где ее застигал мужчина. Это точно станет достоянием его коллекции!Неизвестно, какой должна быть растяжка, чтобы не только не сломаться под таким напором, но и допустить попытку остановить это безумие. Эми сумела вывернуть доставляющую им наслаждение ножку и спустить ее вниз по мужской груди. Джаред этого не заметил. Он полностью сосредоточился на нарастающем ощущении внизу живота, и не понял, что жертва медленно ускользает от него.Острое колено уперлось в возбужденную частыми вдохами-выдохами диафрагму и…Прекрасный момент разрушился и обратился новым поражением. Лето использовал полноценный вес мускулистого тела, чтобы завершить сумасшедшую пляску при максимальном контакте, и от этого колено съехало к другому бедру, чиркнув по его животу.- Охренеть! – Мэнсон с рычащим стоном оставил в покое еще не расстегнутый ремень и обхватил камеру обеими руками, застав весьма страстное положение. Щелк, щелк…Она лежала на правом боку, по-прежнему в неразрываемом кольце рук, но вот почти извергшийся орган вновь остался без тесного плена.- Ты, блять, издеваешься?! – рявкнул Джаред и, вне себя от ярости, оставил на левой ягодице извитой рубец.- Не надо… хватит!.. – слабо проскулила Эми и беспомощно уткнулась носиком в красное покрывало. Видимо, ей никогда не освободиться от его грубой власти. Большее у нее нет сил, чтобы пытаться…Джаред коротко окинул взглядом позу эмбриона, в которой лежала израненная девушка, и среагировал мгновенно.На всякий случай перехватив и прижав к постели сразу два запястья, уже имеющие следы его касаний, он устроил стройную фигурку так, как того хотело изнывающее, лишенное удовольствия, тело.Левым коленом мужчина поддел верхнее для него, девичье, и задал ему положение у замка их рук, а правым нашел опору с внешнего края от другой ножки.Проникновение в такой позе казалось невозможным, но мужчина определенно хотел кончить именно так. Ему пришлось свободной рукой отводить упругую ягодицу, чтобы отыскать смоченный кровью вход.- А еще меня называют извращенцем, - подал в конец охрипший голос Мэрилин, причем в нем явно слышались нотки зависти.Каким-то чудом сумев сохранить заданное положение, Джаред прижался покрасневшей головкой к наиболее пораненному местечку и, немного помучившись, ворвался с первого раза.Отчаянный крик сильно приглушился, ведь Эми спрятала лицо в бархатистых тканях и не подняла головы. Даже не пошевелила запястьями. Просто чувствовала, как сходит с ума ее тело и как постель промокает от крови и слез. Она не могла пошевелиться. Ничем.Лето раздраженно выплюнул некоторые пряди, попавшие в рот, и, скинув их собратьев к затылку, погрузился в засасывающий водоворот эмоций и цветов. Высочайшая точка блаженства была совсем рядом, маячила прямо перед носом, и упустить ее представлялось тяжким грехом.Поэтому мужчина еще сильнее вжал в простыни искалеченное тельце, стараясь попадать короткими выдохами в собственные движения. Невозможно пошлые звуки разносились по спальне, когда он соприкасался с девичьей попкой, буквально хлеща упругие ягодицы. Полароид не мог засечь звуковое сопровождение, но вот телефон, об активности которого по-прежнему знал только Мэнсон, все прекрасно улавливал и заботливо сохранял, чтобы было потом, на досуге, чем развлечь себя.Плачущие вопли перешли в один бесконечный всхлип, будто девушка захлебывалась в собственных слезах, без доступа кислорода. Однако никто, конечно, не озаботился критичностью ее состояния.- Ах, черт… ДА-А! – Лето финально вонзился на всю длину и извергся глубоко внутрь, смачивая далекие области женского организма. – Блять… - он выдохнул так, что легкие полностью опустели. – Я давно так не кончал…Мужчина легким движением покинул истерзанное лоно и тут же отстранился, чтобы случайно еще больше не запачкаться в липкой крови. К жизни начало возвращаться чистолюбие.В этой серии Мэнсон сделал финальный кадр изломанной, стройной фигурки на его постели, и поставил себе наивысший балл.Эми не шелохнулась. Действия мужчин долетали до нее, как будто из тумана. Неужели бессилие наконец-таки смилостивилось?Лишенная девственности женственность продолжала плакать кровавыми каплями. Судорожные всхлипы еще не утихли, будто легкие забыли о том, как правильно дышать, а влажные пятна укрывали постель почти по всей поверхности. Господи, сколько это длилось?..Джаред свесил худые ноги к полу и резво распрямился в полный рост. Для удержания равновесия потребовалась пара секунд, ведь мужчину сказочно вело после бурной разрядки, и для восстановления сил нужно найти время.Победный щелчок возвестил об удаче: Мэрилин подготовил заветный полароид, загрузив его нутро всем необходимым для…дальнейшего. Снизу, видимо, разразилось настоящее буйство – звучание музыки становилось все громче, хоть и хаотичней, без намека на первоначальный ритм. Что ж, это как нельзя кстати.Пока Мэнсон перепроверял готовность устройства, Джаред при помощи белоснежного полотенца вытирал с удовлетворенного члена бесконечные алые разводы. Рука усердно летала от головки до мошонки, и мужчина недовольно сопел, досадуя на тяжкую судьбу.Эми была не до конца уверена, что слышит их голоса. Все смешалось, как негармоничный коктейль, в котором не имелось ни вкуса, ни цвета. Она не воспринимала ничего, только ослабленные борьбой рецепторы продолжали еле-еле улавливать из окружающего пространства малейшие крупицы действительности.Вроде они спорили. Более высокий голос возмущался, а тот, что ближе к грудному, лестно уговаривал, и, в конце концов, добился своего. Девушка и ухом не повела. Ей было глубоко плевать, о чем бы эти нелюди ни говорили.Лето с облегчением натянул любимые белые брюки и занял прежнее место Мэнсона. Неизвестно, зачем ему понадобилось возвращаться к одежной скованности, может, гротескная скромность вдруг решила объявиться на свет.С большой неохотой он принял из чужих рук готовую к новому акту камеру и, тяжко вздохнув, послал собеседника куда подальше.- Все должно быть идеально, - предупредил Мэрилин и, наконец, обратил внимание на будущий источник наслаждения.Голодный блеск глаз искажал его и без того устрашающий образ. Появилось нечто, в разы худшее природной одержимости, которую совсем недавно демонстрировал Джаред. То самое нечто отдавало чем-то нечеловеческим, в высшей степени неправильным.Эми лежала к нему спиной, в умиляюще беззащитном порыве поджав к груди ножки и утыкаясь носиком в постель. Бедняжка. Совсем он ее измучил.Как Верховный судья, Джаред сделал благословляющий кивок, после чего игры возобновились.Мэнсон аккуратно перебрался на кровать, стараясь не делать резких движений. Почти бережно коснулся оголенных плеч, сейчас же вздрогнувших, и, обхватив шейку длинными пальцами, заставил девушку перевернуться на спину.Зрелище, открывшееся ему, было душераздирающе жалким и нежным одновременно. Она не собиралась смотреть на очередного мучителя, не подняла ресниц. Одно то, что Эми прекрасно чувствовала эту пугающую близость, легко угадывалось в жалобном сжимании всего тела и новом тихом всхлипе. - Ну-ну, девочка, ты чего? – в отечески доброй манере спросил Мэрилин. – Плохой дядя тебя обидел?С правой от него стороны раздалось недовольное фырканье: Джаред чуть отклонился на лакированной поверхности и птичьим взглядом продолжил внимательное наблюдение.- Не переживай, - Мэнсон вплотную склонился над заплаканным личиком. – Я буду нежным, обещаю. Несколькими ловкими переборами пальцев по выхоленной ткани мужчина расстегнул рубашку и обнажил довольно мускулистый торс. Конечно, до уровня эталона красоты, который занимал Марсианин, ему не хватало природной расположенности, но все равно короткий стриптиз выглядел эффектно.Для удобства он еще больше засучил рукава, убирая их к середине плечевой кости, чтобы не мешались. Далее руки сами собой спустились к массивному ремню на кожаных брюках.Звук, отныне ставший самым страшным кошмаром, вывел девушку из временной парализации. Эми распахнула глаза и встретилась с изнывающим в предвкушении мужчиной. Он нависал над ней, пока не притрагиваясь к измазанной кровавыми каплями коже, и не предпринимал попыток разжать инстинктивно сведенные ножки. Но то был вопрос времени.Девушка на грани истерики, многоступенчато вдохнула и разрыдалась, искренне и сломленно. Неужели в них совсем не осталось чего-то святого, если даже женские слезы не трогают их сердца?- Не надо… больше… - Эми совсем обезумела от страха возврата боли и притронулась маленькой ладошкой к холодной коже мужской щеки. – Мне очень больно…Эта трогательная сцена заслужила место дебютного снимка их персонального фотографа. Джаред дождался проявления, после чего расплылся в самодовольной улыбке. Натура романтика, видимо, сказывалась.Бирюзовые глаза стали еще больше почти в два раза. Эми запоздало осознала, какую совершила глупость, и когда Мэнсон ответно накрыл ее ладонь своей, отдернула руку. Мерзкий стыд зудяще пробежался по внутренностям, и девушка спряталась в ладошках, горестно заплакав. Надо же быть такой дурой, чтобы поверить в их милосердие…Дополнительная искра озабоченного азарта полыхнула в зелено-карем оттенке. Мэрилин ласково погладил спутавшиеся локоны, с небывалым блаженством впитывая девичьи слезы.Какой идеальный шанс… ему даже не придется тратить время на преодоление сопротивления.- Я не жесток. – сильные руки ухватились за хрупкие женские и развели их, открывая для себя. – Если та боль, о которой ты говоришь, мне ясна, то я готов тебя пощадить.Натужный выдох затерялся где-то в горле, и Эми едва не подавилась воздухом. Естественная наивность позволила испытать неверную надежду.Он стер все разводы с миловидного личика, действуя удивительно нежно. А затем будто бы случайно добавил:- В обмен на разумную плату, конечно же.Джаред уважительно ухмыльнулся. Вот она, истинная сущность Мэнсона – внушить иллюзию спасения, чтобы потом самолично ее уничтожить. Наверно, это наиболее жестокий способ подавления жертвы, ведь…- НЕТ! – истошный вопль прервал его поток мыслей. – Не заставляй меня!..- Жаль, - Мэнсон с фальшивым разочарованием и подлинным торжеством вздохнул. – А мне казалось, ты смышленая.Новый всплеск животной страсти оживил отдохнувшую постель. Девушка заметалась, жалобно всхлипывая и тоненько поскуливая от ужаса. Сколько можно издеваться над ней?!.Мужчина был сильнее. Любое своеволие в виде отчаянных метаний только бесило его, и с каждым перехватом хрупкой ладошки он заметно терял терпение. Жаркое неудовлетворение мучительно выкручивало низ живота, а отвлекание на подчинение выводило из себя еще хлеще.В конце концов атмосферу пронзил острый крик, после которого воцарилась зловещая тишина. Лето не шевелился, глядя на результат сокрушительной ярости.Он немного перегнул палку. В момент особенно разозлившего рывка Мэнсон рассвирепел и, размахнувшись, со всей силы ударил кулаком в измученный живот. От подобного потрясения возможные зародыши разом обратились в гниющие останки.Эми как-то странно взвизгнула и обмякла на постели. Полученная боль вполне могла убить ее, применив шок, но здесь спасла полуусыпленная нервная система. Видимо, еще не время ей подыхать.- Черт, давай без этого! – Джаред выглядел не по-хорошему взбудораженным. – Хочешь, чтобы она прямо в процессе откинулась?Он был близок к правде. Эми едва не рухнула в обморок от незаслуженного удара, однако в последний момент тончайшая ниточка удержала ее в полутемной спальне. Очень зря.Теперь Мэнсон сменил кнут на пряник. Поддерживая, как величайшее сокровище, он помог несопротивляющемуся телу принять полусидячее положение, заботливо удерживая где-то под крыльями лопаток.Эми не брыкалась, еще не оправившись от болезненных спазмов. Не посмела сопротивляться, когда он вонзился ей в рот требовательным поцелуем, скользя ладонями по прижимаемой к груди фигурке.Мужчина откинулся на витиеватое ограждение изножья кровати, увлекая ее за собой. Еще скрытый тканью, но безбожно налившийся кровью член был готов прорвать гребанную ткань, и девушка бы чувствовала это, если бы могла.Мэрилин воспринимал ее как наделенную скудным интеллектом куклу: уже не вырывается, не кричит, только дышит часто-пречасто, пока маленькое сердце раздирает ей грудь. То есть, идеальное соотношение красоты и его желаний.Он насильно опустил девушку на колени перед ним, так, чтобы хорошенько прогнулась в пояснице, подобно дикой кошечке. Нет ничего более возбуждающего, чем картина предстоящего, откровеннейшего вида ласк.Молния расстегнулась с заметным облегчением. Совсем близко от ее чувственного ротика.Эми подняла на него умоляющий взгляд. ?Нет, пожалуйста, нет…? - эти слова не могли вырваться из напряженного горла, скованного праведным ужасом. - Давай… - тяжело простонал Мэнсон и подтянул ее ближе. – Это не сложно, давай…Для Джареда то был идеальный ракурс. Девушка находилась в коленно-локтевой позе, будучи удерживаемой за волосы, и вид по-прежнему окровавленной обнаженности манил воображение.Несколько локонов взвыли от боли – такова была цена за нерешительность. Мэрилин вновь терял контроль, так что уже знакомая с его несдержанностью жертва рефлекторно ухватилась за разделяющий их ремень.Пусть это будет ее величайшим позором во всей жизни, но, по крайней мере, не будет той адской боли, что она испытала с Джаредом. Меньшее из двух зол выбрано.Мэнсон блаженно-расслабленно выдохнул, ощутив неловкие пальчики на ширинке. Видимо, девушка не успела утратить и оральной невинности: слишком заметная сбивчивость не окупалась страхом.- Потрогай его, - подсказал мужчина, и Эми одним рваным движением освободила ноющую плоть. Размер был так велик, что она тут же зажмурилась и чуть подалась назад, но было уже поздно.Кулачок сжался где-то на середине ствола. Девушка, затаив дыхание, испуганно подняла потускневшие глаза. Мэрилин резко обхватил ее руку и задал весьма неплохой темп – кольцо из их пальцев летало по всей длине, разгорячая окаменевший орган почти до пульсирующего состояния. К ранее сделанным снимкам, лежащим на полу, добавилось еще несколько изюминок.Одной рукой Эми продолжала удовлетворять его, а второй зажимала себе рот, чтобы не разрыдаться в голос и не выбесить его нескончаемыми потоками. Она отвернулась куда-то в сторону, чтобы не попасть в объектив и не увидеть, как насыщаемая ласками плоть подрагивает в приступе небывалого наслаждения.Продолжительная роль зрителя, когда приходилось только лицезреть девичьи прелести, возвела жажду в наивысшую степень. Так что бурный финал требовал не менее ярких жертв.Женский визг облагородил его слух, и Мэнсон с противной судорогой на искаженном лице вонзился в девичий рот. Грубо, резко, без подготовки, уперевшись в верхнюю часть дрожащего горла.На мгновение самоуважение затмило инстинкт самосохранения, и Эми основательно потрепала ему нервы, выдираясь из цепкой хватки. Не понимая, что от брыканий неосознанно приносит ему еще большее удовольствие. А сдавленные крики, от которых вибрировало горло, стали лакомым кусочком: Мэрилин откинул голову, вслушиваясь в эту нежную дрожь, мастерски ласкающую член. Он был на сладчайшем пределе.Ему оставалось совсем немного. Эми пришлось отбросить идею о сжимании зуб на твердой плоти, ибо стоило ей чуть-чуть отклониться от задуманных им фантазий, непереносимая боль пронзала поочередно затылок, шею или полностью обнаженную грудь: она не могла даже прикрыться. К тому же, настойчивые пальцы давили на щечки, и она бы ни за что не смогла сомкнуть губы.- Еще, ещ-ще… - жадно шипел он, увеличивая темп до сумасшедшего. – Да, детка… Вот так…Область воздействия сократилась до напрягшейся головки, где мучительно-сладкое чувство уже сводило с ума. Из когда-то прекрасных глаз градом текли слезы. Эми не останавливала их, и часть попадала на кожаную ткань, застывая на ней кристальными каплями.За несколько мгновений до блистательного финала произошло непредвиденное. Мэнсон хотел кончить ей в рот, чтобы юная подопытная прочувствовала глубину вкуса мужского наслаждения. Впав в крайнюю сосредоточенность и стараясь не упустить божественный пик, он не заметил, как Джаред оставил пост оператора. Синеглазец бесцеремонно отбросил камеру и спрыгнул с гардероба, на ходу сбивчиво расстегивая упрямую молнию. Он вовсе не железный. Он увидел достаточно, чтобы вмешаться в налаженный процесс с некоторыми коррективами…Эми не ощутила, как скрипнула кровать под весом уже трех тел. Вся концентрация внимания ушла на усмирение смертельного желания – ответить этому извергу за бесчисленные капли унижения и доставить хоть крупицу боли его мерзкому органу, хозяйски скользящему по измученному язычку.Именно тогда, когда Мэнсон издал глубокий, гортанный стон, вызванный приближением экстаза, Лето нарушил его идиллию.Пристроившись сзади, он обхватил одной рукой девичье бедро, отводя в сторону, а второй рванул многострадальные волосы к себе, назад.Все произошло быстро, как в каком-нибудь скоростном фильме. Джаред вошел в тугое лоно резким рывком, от которого Эми истошно завизжала и, увлекаемая мужской рукой, откинула голову, вынуждая чиркнувший по скуле член кончить без тепла ее рта.- Какого хрена?! – взвыл Мэнсон, когда капли спермы стекли ему на одежду, а не ей в глотку. Лишь пара неприметных частиц попала на аппетитную грудь, но это не смогло унять его порывы. – Лето, блять!Взрывное недовольство смешалось с небывалой мощи оргазмом, и гневный окрик потонул в насыщенном стоне. Опустив ресницы, он тяжело откинулся на изножье кровати и протяжно выдохнул, поглощая это разноцветное чувство до последнего спектра. И совершенно плевать, что задуманное осуществить так и не удалось, и что сейчас светлые капли контрастно выделялись на черных брюках. У него еще будет время отыграться.Лето до красных отметин сжал ее плечо и сразу перешел к бешеному темпу. В этот раз овладеть потрясающим телом удалось с первой попытки, ведь хрупкая преграда больше не мешала, а даже и не думающая засыхать кровь основательно облегчила путь. - Я тебе это когда-нибудь припомню, - выплюнул Мэрилин, застегиваясь. Он освободил пространство на постели и отправился смывать собственную сперму – если развлекаться с одной игрушкой вдвоем одновременно, она может быстро износиться, а это ни к чему. Возможно, Джаред что-то и ответил, вот только их реплики тонули в душераздирающих воплях. Новый сеанс опытов породил новую порцию криков, ослабевших с момента начала.Воля к жизни потихоньку оставляла девушку, диапазон протеста сократился до коротких выкриков, да и то только когда мужчина совершал невообразимо сильные фрикции.Она безвольно рухнула на покрывала и вся затряслась от беззвучных рыданий и его движений. Когда-нибудь это все кончится. Когда-нибудь им надоест…Лето вовсе не был доволен такой апатией. Мужчина намотал густые волосы себе на руку, стараясь не сбиваться с заданного ритма, и, улучив момент, синхронно себе оттянул ее голову назад.Эми жадно вобрала в легкие воздух. Кадык едва не проткнул шею, а затылочная боль заставила кричать во все горло.- Иди сюда… - сбивчиво шептал он ей на ушко, перехватив шейку где-то под нижней челюстью и жадно кусая линию подбородка. – Открой рот…Она оказалась прижатой спиной к его груди, при этом мужчина продолжал раздирать ей внутренности и даже – двигать ее слабеющее тело в такт собственным размахам. Эми завизжала, ощутив, как быстро скользит его рука по ключицам, как задерживается на грудях и жестоко стискивает их, а после…- Ох нихрена себе. – Мэнсон вернулся вовремя, чтобы застать изменившуюся позицию.Джаред входил в нее сзади, но экстравагантное положение позволяло еще и ласкать окровавленные лепестки, перемежая их пальцами и вынуждая делиться красными потоками. Он явно хотел, чтобы это зверство принесло девушке удовольствие, а поцелуи сквозь накрепко сжатые зубы сквозили какой-то извращенной любовью.Поддавшись велениям художника, Мэрилин бросился на поиски брошенного полароида, ибо нельзя упустить настолько откровенное зрелище!- Прекрати! – отчаянно взвыла Эми и резко брыкнулась, тем самым насадившись на член еще сильнее. – Уберись от меня, животное!Видимо, то был необдуманный всплеск угасающих сил. Девушка со всего размаху отклонилась назад и врезалась в мужскую грудь так, что он почти вышел из нее. От следующего толчка они оба не удержались на коленях. Лето потерял власть и, увлекая ее за собой, рухнул навзничь.Мэнсон больше не собирался отсиживаться в сторонке. Теперь он степенно, как истинный ценитель развернувшегося искусства, переходил с одной позиции на другую и выбирал, откуда лучше запечатлеть эту красоту.Чувство тошноты достигло пика именно сейчас. Невероятно пошлая, извращенная поза… мужчина все еще прижимал ее спиной к своей груди, вот только сам лежал на спине, усиленно стискивая ей руки и переплетя их пальцы в тугой замок. Он перекрестил их ноги на уровне лодыжек, тем самым заставляя ее раскрыться.Такое положение не терпело дерганий, поэтому Джаред пресек все это, и теперь врывался в нее хоть и быстро, но аккуратно, ведь малейшая осечка – и он выскользнет из разгоряченного тела.Извернувшись, мужчина удержал девичьи руки у груди, в это время скользнув правой ладонью на липкий от крови клитор. Рыдания перешли в нескончаемое состояние. Эми ерзала, метаясь из стороны в сторону и срывая горло криками о помощи. Чем еще больше возбуждала обоих мучителей.Фаланги и часть ладони алели, забрав на себя долю красноты. Джаред продолжал настойчиво массировать чувствительнейшую точку ее измученного тела, явно желая сделать приятно. Скольжения синхронизировались, и на каждом опускании кончиков пальцев мужчина касался собственного члена, врывающегося в тугое кольцо разорванных мышц.От сосредоточенности Мэнсон закусил нижнюю губу и даже не заметил, что по подбородку течет слюна. Жаждущий чего-то подобного, мужчина, подобно голодному зверю, уже мысленно представлял, как именно возьмет ее, чтобы насытиться по полной программе. И ненавидел Лето за его выносливость, позволяющую наслаждаться юным телом непозволительно долго.Он так увлекся созерцанием размазывания яркой крови по внутренней поверхности стройненьких бедер, что упустил резкий переворот.Ощутив приближающуюся кульминацию, Джаред в одно мгновение оттолкнул от себя девушку и, поднявшись, швырнул ее спиной на постель. Ведь завершать столь бурный танец любви всегда лучше лицом друг к другу.Слишком мощное падение выбило весь дух. Эми беззвучно, сорвано закричала, но мужчина уже развел ее ножки, оставляя около колен дополнительные царапины.Организм почти утратил способность различать, когда мужчина брал ее, а когда нет. Все слилось в общий поток тошнотворных чувств и судорог, так что понять разницу стало трудно.И все же слезы полились с удвоенной силой, а сорванные голосовые связки сумели выдать крик боли – Лето отточенным движением вернул пульсирующую плоть глубоко внутрь.Он жадно впился в дрожащие губы, сминая их поцелуями, уже больше напоминавшие животные укусы. Хрупкие ладошки уперлись ему в грудь, но сил явно не хватало, чтобы оттолкнуть взбесившегося мужчину, и от этого Эми плакала еще жалобней.Удовлетворившись ротиком, Джаред нырнул к ушку и стиснул зубами мочку. Девушка повернула голову вправо, не желая соприкасаться с ним и жертвуя обнаженной шейкой.Теперь она просто смотрела на то, как вздрагивает письменный стол, за который ухватился ее малосоображающий взгляд. Рывок, еще рывок… Девичье тело покорно скользило по постели, подталкиваемое учащающимися фрикциями. Комната плыла перед глазами, изображение расфокусировалось, и Эми молила небеса о том, чтобы природа смилостивилась над ней и подарила мужчине тот экстаз, к которому он так рьяно стремился.И возможно, ее молитвы услышали. Джаред уткнулся ей в плечо, опаляя разгоряченным дыханием, и сорвался на очень короткие, но скоростные движения. Пальцы сжались на упругих грудях, мучая чувствительные соски, а низ живота буквально разрывало в предвкушении чего-то громкого.Эми зажмурилась, ощутив в себе потоки горячей жидкости. Лето вонзился в нее финальные три раза, после чего, сочно выдохнув, остановился. Наслаждаясь мерной пульсацией, прошибающей его всего.Пухлые губы скривились в горьких рыданиях. Девушка закрыла лицо руками и в таком положении замерла, уповая на то, что обездвиженность позволит ей укрыться от продолжения: в конце концов, какому мужчине приятно брать недвигающееся тело?Мэнсон молча наблюдал за тем, как Джаред вынимает из нее вновь заалевшую плоть и, стряхнув лишние капли прямо на нежнейшие складочки, уходит с постели. На ходу захватив одежду и бокал с виски, он закрылся в прилегающей к спальне ванной, намереваясь окончательно смыть с себя все последствия развлечений.Эми продолжала невидяще смотреть на темную ножку стола. Изображение больше не прыгало, как совсем недавно, хотя от каждого моргания заметно теряло четкость. Кажется, бесчувствие плотно опутало ее, сберегая от послевкусия всех ощущений.Ему нравились эти перемены. Наконец-то тонкие вопли не насилуют слух и перед глазами нет разрозненных метаний, тишина и покой.Мэрилин поцеловал отработавший полароид и убрал его в ящик до будущих времен. Припрятанный телефон же продолжал запись, и цифры, отображавшие длительность, впечатляли. Медлить нельзя.Мужчина вытащил из недр верхнего отделения красивый складной нож, сотворенный из темно-серой стали. Рукоять идеально ложилась в ладонь, и лезвие гармонично сияло в отблесках хрусталя.Он скинул с себя рубашку, которую не снимал за все время процесса, и, оставшись в одних брюках, забрался на постель.Окаменевшая плоть требовала сиюсекундного удовлетворения, поэтому Мэрилин пока оставил нож на краю покрывал и занялся стройной фигуркой.Бесцеремонно перевернув ее на живот, он больно ударил кулаком по пояснице, заставляя прогнуться в спине. Еще пара легких движений, и вот девушка уже стоит на коленях, а мужчина ловит кайф от созерцания кроваво-красных складочек.Когда все нутро жаждет насыщения, нет времени для раздевания. Мэнсон просто расстегнул молнию и высвободил изнывающий орган. - В последний раз, - нежно прошептал он, целуя хрупкие крылья лопаток. Эми вряд ли слышала его.Мужчина шире расставил ноги, находя максимально удобное положение и, уперевшись головкой в кровавое пятно, нырнул в сладкую глубину.Неясный визг потонул в мягких подушках, и эти подушки пострадали от острых ногтей, которыми девушка впилась в них. А она наивно решила, что больше не способна испытывать что-либо...Он скользил медленно, плавно, то выходя почти полностью и обнажая крайнюю плоть, то врываясь до ужасно развратного хлопка его бедер о нежную попку. Ему было крайне необходимо, чтобы девушка вместе с ним прочувствовала весь аспект этих сказочных ощущений и поняла, что они, по сути, оказали ей услугу, когда с разной интенсивностью объясняли суть женского существа.Несколько раз Эми порывалась рухнуть на постель, но сильные руки тут же подхватывали ее где-то в области живота и бедер, и возвращали к прежней позе. Своеволие он не любил ни в каком виде.Постепенно ритм переходил к более ожесточенному, мужское дыхание все чаще сбивалось, а ее тазовые кости ныли от воздействия твердых фаланг, которыми он приближал ее к себе.Тонкое поскуливание раззадорило его. Почему вечно все делают мужчины?! Почему женщины только и могут, что получать удовольствие, не прилагая усилий?!Мэнсон в одно мгновение вышел из нее и развернул на сто восемьдесят градусов. Эми жадно вдохнула воздух, ибо в возобновившемся акте пыталась удушить себя при помощи бархата подушек, однако доступ кислорода вынудил оставить это гордое желание.Он усадил ее к себе на колени, так, чтобы красные с внутренней стороны бедра плотно обхватили его таз, а почти детские коленки уперлись в зону талии.- Давай-ка поработай, - приказал мужчина, рванув ее вперед.Видимо, Мэнсон уповал на то, что член с первой попытки идеально войдет в тугое лоно, но девушка в этот момент вильнула попкой, и пульсирующий, липкий орган скользнул в ложбинку меж лобковой костью и правым бедром. Мужчина в ярости зарычал.Сжав лебединую шею обеими руками, он бросил девичье тело обратно на покрывала и схватил лежащий без дела нож. Сама напросилась, сучка паршивая!Эми вовремя распахнула глаза, чтобы увидеть, как острое лезвие взлетает к верху, блеснув в свете люстры, и стремительно падает ей прямо на грудь.- НЕТ! – завопила она и свела ладошки в умоляющем жесте. – Пожалуйста, не нужно!Только-только помутневшее сознание очнулось и заорало молчаливым криком. А каждая испытанная крупица мучений, что она перенесла в полуобморочном состоянии, разом навалились на нее, едва не сведя с ума.Лезвие остановилось в паре сантиметров от судорожно вздымавшейся груди, и его обладатель победоносно улыбнулся: конечно, он бы не стал убивать такую красотку, но что-то уж больно безжизненная она стала после этих десятков минут. Надо бы ее хорошенько разгорячить…- Ч…что вам еще от меня нужно? – заплакала она сквозь пальцы. – Чего вы хотите?..- Удиви меня, - склонил голову Мэнсон, поудобней перехватывая рукоять. – Заставь поверить, что тебе действительно больно.Мозг впал в праведный ступор. Этот зверь даже не считает зверством то, что совершает?.. Адский позор, что она уже перенесла, всколыхнул что-то внутри, и желание вцепиться ему в морду проскочило по телу, подобно электрической волне.Мэрилин это прекрасно видел и понимал, что действует правильно. Ярость – одна из самых сильных эмоций, и именно это ему было нужно.Эми вонзилась острыми ногтями в чувствительную кожу мужской шеи и расцарапала ее в кровь. Десять алых следов тут же обозначились на восковой бледности, а вместе с ними безумное чувство мести. Пусть эта мразь испытает хоть частичку той боли, что она перенесла на себе.Но мгновение торжества оборвалось тут же: Мэнсон ответно сжал ей горло, полностью исключив доступ кислорода. Нет. Своеволие ему не по вкусу в любом виде.- Отпусти-и!.. – заскулила девушка и стиснула его ладони, пытаясь оторвать их. – Отпусти!.. прошу…Полминуты было достаточно, чтобы хорошенько припугнуть распоясавшуюся гордячку. На момент освобождения она уже слезно молила о пощаде, отчаянно брыкаясь и рыдая без единого звука.Эми закрыла шейку, чтобы он больше не смог дотронуться до нее, и, жалобно дрожа, отвернулась на правый бок. Неужели это никогда не кончится?..Теперь Мэрилин чувствовал себя на коне. Отныне она не посмеет сопротивляться ему, объятая банальным страхом смерти, и безоговорочно выполнит все, что он потребует… Однако профилактика никогда не идет во вред, верно?Не использованный ранее нож вернулся в игру. Умело сжатый в мужской ладони, тот легко подчинялся его воле и делал все безошибочно.Мэнсон оперся коленями о постель где-то в районе худенькой талии, и приступил к делу. Вначале они слились в страстном поцелуе, ведомые его желанием: Эми послушно открывала рот и ласкала его язык собственным язычком, опасаясь не выполнить то, чего он желает. Ведь все это время острое лезвие опасно касалось ее ребер, и одно неверное движение позволит жалящему кончику нырнуть меж ними, принеся дополнительную боль. А девушка была не в состоянии принять ее.Заговорщически блеснув, лезвие продвинулось выше, к прелестной окружности груди. Мужчина оторвался от распухших губ и, пока девушка прикусывала их в порыве ужасающего стыда, направил помощника к пленительным изгибам.Нежный вскрик породил жестокий удар.- Заткнись! – рявкнул он, и на молочной железе осталась глубокая, ярко-красная полоса. – Будешь открывать рот, когда я скажу, поняла меня?Девушка истерично закивала, однако с густыми потоками слез не справилась, и они градом катились по пухлым щекам и наискось от глаз. Но эти влажные дорожки ему нравились: он даже лизнул правый висок, собирая соленую влагу.Их языки вновь ублажали друг друга. Незанятой, левой рукой мужчина настойчиво мял аккуратную грудь, всем телом совершая возвратно-поступательные движения, словно уже проник в кровоточащее лоно.На самом деле подрагивающий от предвкушения член лишь касался ее животика, и девушка вздрагивала каждый раз, ощущая на коже эту крупную плоть. Такого, мерзкого в своей сути унижения она не знала. Другой мужчина, что сейчас не видел творящееся на многострадальной постели, все же не задевал чуткие струны стыда так, как сейчас делало это существо. Дьявол.Он спустился к грудям, ведя язык от шейки, и жадно впился зубами в пораненную кожу. Вкус ее крови равнялся с чем-то сладким, как мед, но не вымораживающе приторным, а утонченно насыщенным. Эми вонзилась ногтями в собственные ладони, чтобы не сорваться и не разодрать в клочья его поганое лицо.Далее, бросив порез, Мэнсон подключил заскучавший нож.Кончик притронулся к затвердевшему соску, педантично очертил ореол и, изрядно помучив, вонзился на несколько миллиметров в невероятную податливость.Эми тоненько всхлипнула. Господи, только не кричать, не кричать… Он не станет себя сдерживать, услышав ее крики…А нож уже скользил по впалому животику к самой израненной зоне юного тела. Все же, наверно, они немного перестарались с этой еще совсем невинной девочкой. Ну да ладно.Сталь замерла рядом с лепестками. По образовавшемуся, почти незаметному следу можно было отследить траекторию его продвижения, и Мэнсон усмехнулся, поняв, что любит зигзаги. Ну конечно, а как еще…Эми долго боролась с собой, но в конце концов прижала ладони к лицу и спряталась там, не вынеся накатывающей паники. Она поняла, что он собирается сделать.С чувством пройдясь по каждой линии ее пленительной женственности, Мэрилин, наконец, утолил разбушевавшийся голод.- Хватит… - на грани слышимости простонала девушка. – Мне больно… умоляю, не нужно, пожалуйста, пожалуйста…Рваные мольбы были совершенно оправданы, ведь именно тогда мужчина соприкоснул кончик ножа с маленькой, чувствительнейшей точкой чуть выше истерзанных складочек. Тот легко вдавил тончайшую кожу, вызвав почти непереносимую боль.- Проси меня, - подсказал он, подняв на нее глаза. – Скажи, чтобы я перестал.Благодаря сорванности голос прозвучал едва слышно, но мужчина различил тихую мольбу сквозь нескончаемые заикания и плач. Пытка сразу оборвалась. Эми облегченно выдохнула себе в пальцы, но кто же знал, что то была лишь разминка.Острое, как пламя, лезвие красиво перевернулось, и теперь лежало в мужской ладони, в то время как рукоять оказалась на свободе.Мэнсон бросил на ополоумевшую от страха жертву испепеляющий взгляд, и…От бешеного ора спасло только то, что рукоятка не занимала внушительной длины. Хотя грубое прикосновение чужеродной, даже не человеческой частицы не сравнимо ни с чем.Девушка болезненно выгнулась на постели, желая оказаться от орудия страданий как можно дальше. Мэнсон с нескрываемой насмешкой притянул ее назад, наградив особо рвущим движением по внутренностям.Темп нарастал. Девичье дыхание сбивалось, неясный, умоляющий шепот сошел на нет, а глазные яблоки едва не лопнули: Эми зажмурилась так крепко, что те взвыли от перенапряжения. К счастью, разум вновь уплывал в забытье, откуда ее не могли достать никакие муки. Нужно только подтолкнуть воспаленное сознание…Мэрилин также терял контроль, но по-другому. Его безумный взор ловил невероятно возбуждающую картину изломанной фигурки, дышащей со смертельной быстротой, восхитительных грудей, вздрагивающих по его воле… Желание рвануло в какую-то ненормальную степень, и мужчина ускорил темп, сдавив нож до онемения мышц.Он совсем забыл о ранящем свойстве этого орудия, но останавливаться, почувствовав боль?.. Так что с ладони водопадом текла уже не ее кровь. Уродливые капли красиво ложились на неровную поверхность, и от вида девичьей промежности, заливаемой алыми потоками, он впадал в истинное безумие.Нож отлетел куда-то в сторону и затерялся там на ближайшее будущее. Свою роль он выполнил, пора привести в действие кое-что другое.Мэнсон подхватил сжавшееся тельце под мышками и рванул на себя. Больше он не способен сдерживаться, нужно срочно избавиться от этого выкручивающего чувства!Совсем недавно ее уже сажали на колени, заставляя обвить крепкую фигуру отказывающими ножками. И на этот раз проникновение состоялось безо всяких осечек.Эми судорожно вдохнула, опуская ресницы. Член прошелся точно по особо покалеченным рукояткой местечкам, и естественный крик перешел в надрывный хрип.Мужчина забросил ее руки себе за шею и звонко шлепнул по попке. Он не собирается трахать полную безжизненность. Пусть капельку постарается для него. А иначе нож можно и отыскать обратно…Все дальнейшее Эми уже не помнила. В памяти осталось только гадкое чувство унижения, позора и отвращения к себе, когда она собственноручно насаживалась на изголодавшийся по женственности член.Лепестки страдали от врезания в них зубчиков молнии на его брюках. И Мэнсон порой рычал от этого саднящего ощущения, но ему оно приносило новую порцию раскрепощения и увеличивало жажду финала.- Да… да… - шептал он сквозь поцелуи, вдыхая в себя короткие всхлипы. – Трахай меня, малышка…Предчувствие головокружительной разрядки порождало нестерпимый зуд – нарастающее чувство, которое должно сделать все его труды не напрасными. Скачущая на нем девушка дышала глубоко, но рвано, что само по себе сносит крышу, и Мэрилин ревностно впился в аппетитные ягодицы ногтями, вынуждая насаживаться еще глубже.Они синхронно начали задыхаться: он – в сладчайшем предвкушении, она – в агонии и надежде на скорейшую смерть. Иначе она захлебнется от ненависти и позора, которые станут спутниками до конца ее дней.Грубым рывком мужчина сменил положение и сразу придавил нежное тело к постели. Ведь он еще не имел удовольствия вгрызания в нее сверху, и предкульминационный момент идеально подходил.Эми отвернула лицо, чтобы не видеть перед глазами его отвратительное вожделение. На этот раз взгляд зацепился за другой объект спальни – гардероб, служивший мужчинам сидением на протяжении всего произошедшего извращения. Оставленные там бутылки летали из стороны в сторону, как когда-то скакал стол. Разумеется, мистика здесь не при чем, и всему виной мужчина, бравший ее и своими дикими фрикциями вынуждающий все изображения искажаться.И все же мутный взор застал то, что вызвало к жизни затухающий мозг. Телефон, грамотно припрятанный для надежности. Красный огонек ритмично мигал, выдавая идущую запись. Дьявол…Эми разрыдалась в голос. Чувство надруганности усилилось, стоило понять, что ее унижение сохранили не просто на клочках бумаги, а на цифровом носителе, позволящем пересматривать их дикарское развлечение еще и еще, до бесконечности…Заключительный, грубый поцелуй, и Мэнсон резко вышел из нее. Но высоко стоящий, призывно пульсирующий член не был удовлетворен, как подсказывало и не улегшееся сумасшествие в зелено-карих глазах.Мужчина перебрался ближе к соблазнительным грудям и лично сжал в руках измучившуюся плоть. Рука летала вверх-вниз, по каждой набухшей вене… И, наконец, горячая жидкость брызнула кривым фонтаном.Эми дернулась, когда ощутила на молочных железах потоки светлого вещества. Слезы полились, как кристальный водопад, а зубы опасно чиркнули друг по другу. Господи…Мэрилин не останавливался, ибо желал полностью оросить ошметками своего наслаждения эту прелестную девицу. Тошнотворные стоны наполняли спальню, как экстаз наполнял его самого. Он задрал голову и, совершив финальный взмах по расслабляющемуся стволу, протяжно выдохнул.Напоследок окинув спермяные следы на девичьей груди, он критически сощурился. Прекрасное завершение, хотя с оставшимися на головке каплями что-то нужно сделать.Мэнсон наградил пухлые губки нежным поцелуем, на который Эми никак не отреагировала, и спустился к ее женской сущности. Из горла вырвался какой-то странный, булькающий звук. И больше девушка не подавала признаков жизни. Даже когда насильник вытер об окровавленный клитор последние штрихи их шалостей. Орган сделал несколько поступательных движений по нему, передавая мужской результат оргазма, после чего Мэнсон отстранился от умирающей девушки.Эми не могла найти сил, чтобы закрыть глаза. Она просто глядела на волнообразно качающийся потолок и в частности на люстру, грозившуюся упасть хрустальным камнем. Разум медленно отключался, и это, блять, к лучшему.Девушка судорожно вдохнула, зачем-то насыщая легкие кислородом, и вверилась обмороку, подарившему ей спасительное беспамятство. Не помнить, не чувствовать, не знать… Сердце слабо трепыхнулось в груди, и Эми провалилась в бархатную тьму.