Глава 16 (1/1)

Майкл находился в больничном крыле вот уже три дня и все это время был без сознания. Мадам Помфри давала ему зелье с противоядием, но лучше парню от этого отнюдь не становилось. Она объяснила, что поскольку яд слишком сильный, может потребоваться не одна неделя для выздоровления, и то колдомедик не могла дать стопроцентной гарантии, что оно всё-таки наступит. Будь её воля, Сара не отходила бы от Тёрнера ни на минуту, но в палате постоянно присутствовал кто-то из слизеринцев. Зачем они ходят туда, если он все равно без сознания? Да и занятия, которые уже возобновились после рождественских каникул, никто не отменял. Когда она выскочила, словно ошпаренная, из теплиц в поисках гребаного Филча, который подверг их смертельной опасности, то тут же обнаружила Помону Стебль, сидящую в своем кабинете с открытой дверью и увлеченно читающую книгу по обожаемым растениям.—?Профессор… —?девушка стояла в дверях, опираясь одной рукой о косяк, а другой схватилась за покалывающий от бега бок и пыталась отдышаться,?— там… Тёрнер… Цикута… На круглом лице женщины тут же отразилась тревога и, не медля ни секунды, она отбросила фолиант и направилась вслед за ученицей.—?Как цикута? Что вы там делали вообще? —?сыпала она вопросами на ходу.—?Филч заставил нас отрабатывать наказание.—?Вот же старый идиот, ну я ему устрою,?— вырвалось у профессора прежде, чем она успела подумать. —?Ох, мой бедный мальчик,?— зайдя в теплицу, она опустилась на колени рядом с бездыханным телом Майкла и начала измерять пульс.—?Что с ним, профессор? —?проглотив слезы, спросила гриффиндорка, стараясь не обращать внимания на спазматически дрожащие руки и неумолимо нарастающую панику. Женщина быстрыми шагами направилась к одному из шкафчиков, которые Сара сразу не заметила. Порывшись в них, извлекла небольшой пузырек.—?Это поможет остановить распространение яда,?— опережая вопрос, сказала она,?— но, к сожалению, не сможет нейтрализовать его. Мистеру Тёрнеру нужно в больничное крыло, и чем скорее, тем лучше. Сара ходила поникшая, не хотелось ни с кем разговаривать, никого видеть. Симус, вероятно решивший, что погорячился с эмоциями после Рождественского бала, то и дело пытался заговорить с ней, но единственным человеком, которого она к себе подпускала, была Джинни. Все мысли занимал Майкл. И если раньше она пыталась себя заставить не думать о нем, то сейчас не могла этого сделать. Беспокойство за него вытесняло все остальное?— все чувства, эмоции и противоречия отошли на второй план. Остался только страх за его жизнь и чувство невероятной опустошенности. Сразу после уроков она направилась в больничное крыло, надеясь, что на этот раз не застанет там слизеринцев. Зачем она туда шла? Она и сама не знала. Майкл находился без сознания, и, по словам мадам Помфри, лучше ему пока не становилось. Но душа все равно рвалась в палату, чтобы хотя бы взглянуть на него и убедиться, что он все еще дышит, что он все еще здесь. Прошмыгнув мимо дремавшей медсестры, Сара заметила в палате Дафну Гринграсс, сидящую у кровати Тёрнера. Раздражение?— а может, и ревность?— мгновенно разгорелось внутри мощным, не имеющим аналогов пожаром.—?О’Нил? А ты что здесь делаешь? —?выгнув бровь, поинтересовалась слизеринка. За столь глупый вопрос мгновенно захотелось треснуть по бестолковой голове, но, сжав кулаки, Сара отогнала от себя эту соблазнительную мысль.—?Пришла навестить Тёрнера, как видишь.—?Что? С какого это…—?Не задавай глупых вопросов и будешь казаться умнее,?— О’Нил раздражала и сама ситуация, и этот бесполезный разговор. Да и с чего она вообще должна оправдываться перед Дафной? Если бы та встречалась с Майклом, то он не позволил бы гриффиндорке увести себя во время бала. Так что задавать вопросы у Гринграсс нет никакого права. Смерив Сару презрительным взглядом, слизеринка подхватила свою сумку, не сводя глаз с О’Нил, и молча покинула палату с гордо выпрямленной осанкой, будто это был её собственный выбор. Наконец в палате, кроме них с Тёрнером, никого не осталось. Девушка присела на стул рядом с койкой, украдкой разглядывая парня, словно кто-то мог это заметить. Его лицо было бледным, а под глазами залегли темнеющие провалы синяков, но это не отменяло того, что слизеринец был по-прежнему красив. Не удержавшись, О’Нил осторожно дотронулась до его лица и убрала упавшие на лоб каштановые пряди. Поглаживая его по волосам, она с щемящей грустью рассматривала ставшее родным лицо. Его веки неожиданно дрогнули, и парень едва заметно поморщился. Она бы все сейчас отдала, чтобы увидеть глубокую зелень его глаз, чтобы он очнулся и первым, кого увидел, была бы она. Но он по-прежнему оставался без сознания. Он спас её. Снова. Только на этот раз еще и рискнув собой. Сердце сжималось лишь при одной мысли, что она больше не услышит его бархатистого смеха, не утонет в его глазах и теплых объятиях. И что придется жить без него. Липкий холодок неприятно прошелся по коже, и Сара резко замотала головой, прогоняя тревожные мысли. Когда она увидела его там, в теплице, стремительно теряющего сознание у неё на руках, пришло озарение, больно ударившее по голове. Она не сможет без него, никогда. Нет никакого будущего, если в нем не будет заносчивого слизеринца. Это все не то, это лишь существование. Потому что невозможно жить без любви… а именно ею он и был для неё. Неожиданно парень дернулся, крепко зажмурившись, словно ему стало больно, и что-то промычал. Он метался на подушке в горячечном, изматывающем бреду. На мгновение испугавшись, Сара сжала его руку, и с облегчением обнаружила, что Майкл стал успокаиваться. Переплетя их пальцы, она коснулась щекой тыльной стороны его ладони, ощущая гладкую кожу. По лицу скатилась слеза, а губы коснулись его руки, оставляя на ней нежные поцелуи.—?Тёрнер, ты не посмеешь умереть,?— шептала она, приблизившись к его лицу,?— не вздумай! Очнись! Открой свои чертовы глаза, Майкл! —?сорвавшись на крик, она смахнула обжигающие слезы и схватила парня за плечи,?— я никуда тебя не отпущу, слышишь? Ты от меня так просто не отделаешься! Я навсегда останусь занозой в твоей заднице,?— дрожащие пальцы коснулись его пересохших губ. —?Пожалуйста, будь живым. Не оставляй меня. Но его лицо так и оставалось безмятежно спокойным, а веки закрытыми. В отчаянии она прижалась к его груди, продолжая всхлипывать и слушать размеренный ритм сердца, что билось в унисон с её собственным, тем самым немного успокаивая. Она не знала, сколько времени так пролежала, пока за спиной не раздался властный женский голос, подобный грому, от которого Сара резко вздрогнула:—?Приятно, что по моему внуку кто-то так убивается, но попрошу вас все же не усугублять его и без того тяжелое состояние. Находясь словно в прострации, девушка оторвалась от Майкла и медленно поднялась. Она не слышала этот голос уже много лет, тем не менее, изредка он мелькал в воспоминаниях. Особенно слова проклятия, брошенные в порыве гнева. Сжав напоследок тёплую ладонь Тёрнера, Сара медленно повернулась. Высокая худощавая женщина стояла в выжидательной позе, сложив ладони, обтянутые тонкими перчатками, на рукояти длинной трости. Но она не производила впечатления немощного человека, скорее наоборот, эта маленькая деталь подчеркивала властность и статус её обладательницы. На волшебнице была дорожная темно-фиолетовая мантия с высоким воротником, а тёмные волосы, едва тронутые сединой, уложены в высокую элегантную прическу. Приподнятый подбородок и надменный взгляд выдавали в ней аристократическое происхождение.—?Сара? —?на мгновение с лица женщины слетела маска, прячущая искреннее удивление.—?Добрый вечер, Маргарет.—?Ожидала увидеть здесь кого угодно, только не тебя. Насколько мне известно,?— она интонационно выделила это слово,?— вы с Майклом уже давно не общаетесь. Уголки губ девушки дрогнули при виде неподдельного замешательства на лице вдовы.—?Да, практически с тех самых пор, как вы запретили ему это,?— О’Нил не представляла, как вести себя с этой женщиной, которая когда-то была другом семьи. —?До недавнего времени.—?Не могу сказать, что рада это слышать,?— Маргарет поджала тонкие губы.—?Почему-то я в этом не сомневалась,?— холодно отчеканила гриффиндорка. Пока они прожигали друг друга испытующими взглядами, в палату вошли мадам Помфри и профессор Снейп, а за ними в проеме появился высокий широкоплечий мужчина. За несколько лет, что она не видела его, он практически не изменился, поэтому девушка без труда узнала в нем отца Майкла?— слизеринец был его точной копией, разве что у Тёрнера-старшего волосы были покороче подстрижены.—?Сара, какой сюрприз,?— мягкая обаятельная улыбка была точь-в-точь, как у сына. Так вот в кого он такой ловелас! Что-то подсказывало, что Крис Тёрнер успел разбить немало девичьих сердец, прежде чем успел жениться и остепениться.—?Здравствуйте, мистер Тёрнер,?— О’Нил вернула ему такую же улыбку. Но понимание того, что члены семьи Майкла здесь не просто с праздным визитом, заставило нервничать. Надежда, что все не так уж плохо, стала стремительно таять. —?Почему вы здесь?—?А это, мисс О’Нил, вас не касается,?— конечно же, Снейпу нужно было вклиниться в разговор. —?Скоро ужин, ступайте в Большой Зал. С языка уже был готов сорваться язвительный комментарий, несмотря на то, что перед ней стоял декан Слизерина, но голос мистера Тёрнера заставил её остановиться.—?Дело в том, Сара, что Майклу не становится лучше, и завтра мы намерены забрать его в больницу Святого Мунго. Судорожный вздох вырвался из легких, и девушка непроизвольно обернулась на все еще лежащего без сознания Майкла, мысленно моля его очнуться. Представив себе на мгновение, что он будет так далеко от неё, и она совершенно ничего не будет знать о его состоянии, Сара не смогла сдержать слёз. Словно душу наизнанку выворачивают, забирая её с собой, оставляя лишь унылую пустоту внутри.—?Простите меня,?— опустив глаза в пол, она поспешно покинула палату, забыв попрощаться. Это было эгоистично, но она ничего не могла с собой поделать. Сара знала, что в больнице помощь наверняка будет эффективнее, но сама мысль о том, что его не будет рядом, отдавалась в груди ноющей болью, без анестезии вскрывающей грудную клетку. С этими тревожными мыслями она, добравшись до своей кровати, провалилась в сон без сновидений.*** Несмотря на солнечную морозную погоду за окном, все краски вокруг О’Нил казались блекло-серыми. Она лениво ковыряла овсянку за завтраком в Большом Зале, погруженная в свои мысли. Пустующее место Тёрнера за столом Слизерина не поднимало настроения, а ещё Сара заметила, что место Хардина Скотта тоже свободно. Меньше чем через месяц состоятся матчи по квиддичу, и, как бы ей ни хотелось победить, сейчас она бы без раздумий отдала свою любимую скоростную метлу, лишь бы Майкл к тому времени вышел на поле в полном здравии. Съев пару ложек, как ей показалось, безвкусной каши, девушка решила, что на этом она покончит с завтраком, и, отложив ложку, направилась прочь из зала. Было субботнее утро, и, понадеявшись, что уж сейчас-то в больничном крыле никого нет, Сара намеревалась навестить Майкла до того, как его увезут. В коридоре она столкнулась с запыхавшейся Тессой, которая взирала на подругу горящими глазами.—?Сара, там… Майкл… —?Янг тяжело дышала, видимо, от бега,?— Хардин… сказал… он… очнулся.—?Что? —?она, наверное, совсем плоха, потому что ей уже мерещится то, чего нет.—?Там… Майкл очнулся!—?Что-о-о?—?Да я говорю, Майкл…—?Я поняла тебя! —?О’Нил коротко стиснула в объятиях подругу и помчалась в сторону больничного крыла.—?Да погоди ты! —?Тесса следовала за ней по пятам, хоть и немного отставала из-за сбитого дыхания.*** Тревожные сны-воспоминания долго не давали покоя, и первое время он метался как в бреду. Где-то отдаленно Майкл слышал голоса друзей, не совсем понимая, откуда они доносятся?— из его видений или же они реальны. Хотелось им ответить, но даже разлепить веки не получалось?— те словно налились свинцом. Затем снова сменяющие друг друга образы. Рождественский бал. Сара, которая говорит о том, что хочет быть только с ним. Её слезы, пропитывающие воротник рубашки, его беспомощность, потому что он уже хотел послать все к чертям, но увидел, как девушка переменилась в лице после слов о детях… Стало тяжело дышать, эта боль отзывалась глубоко внутри, выжигая душу напалмом и заставляя дернуться в попытке избавиться от неё и простонать что-то нечленораздельное. Сквозь пелену собственного безумия Майкл почувствовал мягкое тепло на своей ладони, которое, казалось, забирало тревогу и медленно успокаивало. Его тело обмякло, и видения, приносящие душевную боль, постепенно рассеялись, оставляя лишь образ девушки, при виде которого хотелось улыбаться. Ему даже казалось, что он слышал её голос, и очень хотел ответить. Она кричала… почему-то он был уверен, что на него, отчего хотелось засмеяться, крепко обнять и ответить, чтобы она прекратила злиться. А потом она заплакала. Снова, снова он стал причиной её слез. Да что с тобой не так, Тёрнер? Невероятно сильно захотелось уже вынырнуть из этого небытия, сбросить оковы не то сна, не то бреда. Обнять маленькую вредную девчонку, зарывшись в золотистые волосы, и сказать, чтобы она больше не плакала. И не кричала на него, в отчаянии тряся за плечи. Он боролся с этим состоянием изо всех сил и, когда медсестра пришла на ночь поставить ему капельницу с укрепляющим зельем, укол в вену заставил Майкла сосредоточиться на этой вполне реальной, хоть и не сильной боли. Уже через пару минут он открыл глаза, встречаясь с полутьмой больничного крыла и недоуменным взглядом мадам Помфри.—?Очнулся, мой дорогой! —?выдохнула женщина. Парень попытался что-то ответить, но из груди вырвался лишь хрип. —?Лежи пока, не делай резких движений, ни то голова закружится, и ты снова, не приведи Мерлин, отключишься. Мадам Помфри хлопотала над ним добрых пару часов, проверяя все жизненные показатели и отпаивая восстанавливающим зельем. Только когда головокружение и слабость в конечностях отпустили, суровая дама разрешила поесть нормальной человеческой еды, а после ему даже было позволено встать с постели и дойти до душа, но лишь ненадолго, ?чтобы не переутомлять ослабший организм?. На утро у его койки стояли Скотт, Малфой и Гринграсс с сияющими улыбками, уже оповещенные о том, что друг наконец-то очнулся. Тёрнер принял сидячее положение, чтобы не выглядеть совсем уж больным в глазах друзей.—?Ну и напугал ты нас до чертиков, приятель,?— Хардин несильно ударил Майкла в плечо.—?Это и был мой план,?— усмехнулся шатен.—?Как ты мог не заметить цикуту, Майкл? —?обеспокоенный голос Дафны, присевшей на край койки, заставил нахмуриться. —?Это совсем не похоже на тебя.—?Увлекся уборкой в теплицах,?— он попытался отшутиться, но лицо девушки оставалось серьезным, явно ожидая честного ответа. Вряд ли правда её обрадует.—?Ох и влетело из-за вас Филчу,?— Драко подхватил зеленое яблоко, лежавшее на тумбочке, и впился в него зубами. Сейчас Тёрнер был ему несказанно благодарен за то, что тот сменил тему. Совсем не хотелось делиться истинными мотивами своего поступка. —?Похоже, школьным смотрителем ему не быть в ближайшее время. Максимум?— помощником лесничего. Майкл тут же в красках представил, как Хагрид отдает приказы, а недовольному Филчу ничего не остается, кроме как их исполнять, таская за полувеликаном тяжеленные связки дров. Взгляд шатена прошелся по палате в поисках хоть чего-то, что дало бы понять, что Сара была здесь, и он не сходил с ума, ощущая на ладони её тепло. Она должна была приходить, ему отчаянно хотелось верить в это. И действительно, среди принесенных угощений цепкий взгляд смог рассмотреть на тумбочке миниатюрную копию нюхлера. Фигурка смешно двигалась, то и дело почесываясь. Маленькая безделушка вызвала широкую улыбку на лице парня. Только один человек мог преподнести этот забавный подарок.*** Со стучащим в висках пульсом Сара стремительно приближалась к больничному крылу. Девушка пронеслась мимо медсестры, даже не удосужившись спросить разрешения навестить пациента. До последнего не верилось, что Майкл очнулся, и она обязана была в этом убедиться лично, немедленно. Подойдя к палате, О’Нил услышала голоса слизеринцев и остановилась. Через небольшую щель приоткрытой двери она смогла разглядеть Малфоя, Скотта… и Гринграсс, присевшую на кровать к Тёрнеру. Руки гриффиндорки сжались в кулачки, но потом её взгляд остановился на Майкле, и Сара почувствовала, как защипало глаза. Радость и облегчение от того, что видит его живым и улыбающимся, захватили девушку, разрастаясь внутри приятным теплом. Тёрнер выглядел намного лучше, чем вчера?— даже синяки под глазами практически сошли на нет.—?Я не успела тебе сказать, что пока у него слизеринцы,?— подоспевшая Тесса пыталась отдышаться, заставив гриффиндорку оторваться от любования Майклом.—?Вижу,?— хмыкнула Сара. От созерцания того, как Дафна дотрагивается до его ладони, по спине прошел противный холодок. Вот бы повыдергивать ей волосы!—?Что ж, поправляйся,?— донесся голос девушки из палаты,?— мы заглянем позже. О’Нил не отрываясь смотрела на то, как слизеринка сжимает его руку. Что это? Дружеский жест или все же что-то большее? Имеет ли она право на это самое ?что-то?? ?Мерлин, Сара, не о том ты сейчас думаешь! Радуйся, что он вообще очнулся!? Но вопреки холодному разуму, в сердце больно кольнуло. И только увидев, как Майкл аккуратно высвобождается из хватки пальцев Гринграсс, гриффиндорка облегченно выдохнула.—?Сара? —?кажется, её вздох был слишком шумным, потому что четыре пары глаз в палате уставились на неё. Три?— в недоумении, а один… с улыбкой? Ей не показалось?—?Угу,?— только и смогла промычать девушка, сконфузившись от такого пристального внимания. Пришлось приоткрыть дверь и шагнуть в палату,?— я это… тут мимо проходила,?— она зачем-то махнула рукой куда-то позади себя, чуть не заехав Тессе по лицу,?— рада, что ты очнулся,?— взгляд метался по полу, и девушка нервно заправила волосы за ухо,?— ну, мы пожалуй пойдем.—?Подожди,?— Майкл все это время не сводил глаз с гриффиндорки, которую обычно так сложно было чем-то смутить. На его лице блуждала плохо скрываемая улыбка: О’Нил все такая же неуклюжая. Наблюдавший за развернувшейся сценой Скотт хмыкнул, после чего начал поспешно собираться, обращаясь к однокурсникам:—?Нам пора уже. Рад, что ты в норме, приятель,?— Хардин похлопал Майкла по плечу, ловя на себе благодарный взгляд друга. Малфой последовал за Скоттом, Гринграсс же собиралась совсем неторопливо, словно улитка, копошась в своей сумке. Вот зараза, наверняка специально тянет время. Сара отошла в сторону, чтобы пропустить выходящих слизеринцев, краем глаза замечая, как Хардин притянул к себе Тессу и оставил нежный поцелуй на губах. Волнение немного спало, и О’Нил улыбнулась, искренне радуясь за подругу.—?Удачи,?— не понятно, кому была адресована последняя реплика Скотта. Он увлек за собой Тессу, и они последними покинули помещение, оставляя Сару наедине с Майклом. Гриффиндорка не знала, как себя сейчас с ним вести. Ей так много хотелось ему сказать о том, как она испугалась за него, как сходила с ума, не зная, очнется ли он, как благодарна ему за то, что вовремя оттолкнул от опасности, как встретилась с членами его семьи, наконец. Но сейчас все эти слова застряли в горле при виде его. Она приняла для себя решение, которое изначально считала правильным, потому что именно так диктует ей сердце, душа, тело… Но вот примет ли его он?—?Так и будешь там стоять? —?хмыкнул Майкл, складывая руки на груди. Сара сделала несколько неторопливых шагов и присела на стул рядом с кроватью.—?Как ты себя чувствуешь? —?глядя из-под полуопущенных ресниц на его руки c выступающими венами, спросила она. Руки, до которых так хотелось дотронуться.—?Как будто меня ужалило одно из самых ядовитых растений, и я провалялся без сознания несколько дней.—?Очень странно, и откуда только у тебя такое ощущение,?— попыталась пошутить Сара. Тёрнер потянулся к тумбочке и взял с неё фигурку нюхлера, который в данный момент спал.—?Не знаешь, кто бы мог принести мне это чудо? —?с хитрой улыбкой поинтересовался парень.—?Ума не приложу,?— Сара пожала плечами, принимая самый невинный вид,?— наверное, тот, кто считает, что ты любишь этих маленьких хитрых зверьков.—?Ты приходила ко мне,?— зеленые глаза внимательно изучали лицо девушки. Это был не вопрос, а намеренная констатация факта.—?Конечно, приходила,?— неожиданно голос гриффиндорки стал хриплым. —?Ты спас меня. Снова. Только на этот раз еще и рискнул собой. Зачем ты это сделал, глупец? Он молчал какое-то время, сначала рассматривая безделушку у себя в руках, а затем поднял голову и цепко уставился прямо в васильковые глаза.—?А ты бы не сделала то же самое? Ради меня? Сердце сделало кульбит и учащенно забилось. Стоило лишь на секунду представить себя на месте Майкла, как ответ пришел мгновенно. Страшно, очень страшно признаться.—?Сделала бы. Не задумываясь.—?Вот тебе и ответ на вопрос. Земля уходила из-под ног. Она не знала, правильно ли поняла его. Да что с тобой не так, Тёрнер? Разве нельзя сказать прямо?—?Я очень испугалась за тебя,?— прошептала она.—?Иди ко мне. Его слова заставили замереть и прокрутить их в голове несколько раз, прежде чем осознать истинный смысл. Слизеринец взял её за руку и потянул на себя. Изумленная, Сара все же поддалась напору. Майкл чуть подвинулся, и она села рядом с ним, облокотившись спиной на мягкую подушку, которую они сейчас делили пополам. Девушка отчаянно пыталась скрыть дрожь, проходящую по всему телу от его близости. Такой манящей и долгожданной. Потребовалась вся сила воли, чтобы собраться с мыслями и заставить себя отвести взгляд от его губ, что находились всего в нескольких сантиметрах от её.—?Мадам Помфри не очень обрадуется, увидев нас в таком положении,?— за шутливым тоном О’Нил пряталось невероятное волнение.—?Тебя это волнует, Сара? —?теплые пальцы парня коснулись шеи, в то время как он не сводил взгляда с её глаз.—?Я не знаю… —?прошептала она.—?Тогда и не думай об этом,?— она ощутила на губах его дыхание и, потерявшись в этом моменте, прикрыла глаза. Тонкий аромат мяты и бергамота вперемешку с запахом зелий обволакивал рецепторы, когда мягкие горячие губы захватили её в голодном поцелуе. Сара вздрогнула, но Майкл накрыл ладонью её затылок, и девушка послушно подалась навстречу, утопая в любимых объятиях. Кончик его языка мягко коснулся уголка губ, тут же приоткрывшихся, и скользнул внутрь, пробуя её на вкус, от которого мысли разлетались подобно стае птиц. Сара отвечала со всей нежностью, которую сейчас испытывала, стараясь не думать о том, что значит этот восхитительный поцелуй: просто порыв или же осмысленное решение. Её прохладные ладошки легли ему на щеки, трепетно поглаживая. Тёрнер не выдержал и, скользнув по ягодицам девушки, приподнял её, пересаживая к себе на колени. Девичьи руки скользнули по широким плечам, лаская их легкими движениями, пока оба наслаждались губами друг друга, и О’Нил выгибалась от горячих ладоней, исследующих изгибы её тела.—?Я так скучал по тебе… —?Майкл оторвался от вишневых губ и принялся целовать щеки, подбородок, постепенно перебираясь на шею,?— ты мне снилась. Постоянно. Сара… только о тебе и думал все это время.—?Майкл…—?М-м? —?пробормотал он, продолжая осыпать шею поцелуями, от которых сознание девушки плавилось тягучим медом, но О’Нил мягко остановила его, заставляя поднять голову и посмотреть в глаза. Они должны решить все здесь и сейчас.—?А как же проклятие?—?Я не знаю, Сара,?— его взгляд вмиг потемнел и стал серьезным. В конце концов, он даже не спросил мнение девушки,?— может, его и правда нет. А может, и есть. Я не знаю, есть ли у нас будущее, или же мы реально обречены. Я ни в чем не уверен. Но что я знаю наверняка,?— он сглотнул пересохшее горло и заправил прядь волос Сары за ушко. О’Нил вытянулась словно струна, жадно внимая каждому слову,?— так это то, что нюхлер теперь мое любимое животное,?— девушка улыбнулась, а Тёрнер продолжал, большим пальцем поглаживая шелковую кожу девичьей щеки,?— что у Амортенции запах полевых цветов… —?он внимательно следил за сменяющимися эмоциями на её лице,?— и что если я отпущу тебя сейчас, то буду всю жизнь об этом жалеть. Сара не могла удержать слезы, уже скатывающиеся по щекам, одновременно ощущая себя самой счастливой на свете. Обняв слизеринца за шею, она вдыхала пьянящий аромат его волос, в то время как сердце отбивало чечетку, ударяясь о ребра.—?Ты уверен? —?она все же заставила себя отстраниться и заглянуть в сочную зелень его глаз, которые были сейчас безмятежно спокойны.—?А ты? —?скрестив руки у девушки на пояснице, он сильнее прижал её к себе, вжимая в торс. —?Я тебе уже сказал. Она облегченно выдохнула.—?Мы что-нибудь обязательно придумаем. И да, я уверена. Мне не будет жизни без тебя.—?Девочка моя… иди сюда,?— выдохнул Майкл, утягивая Сару в сладкий поцелуй. На этот раз без опостылевшего привкуса горечи.