Арчи никогда не повышал своего тона, придавая своему бархатному тембру еще более привлекательный характер. Он умел говорить так, что иногда хотелось огрести от него по полной. Схлопотать по морде знаменитую пощечину и потом тереть покрасневшую щеку, медленно засыпая с идиотской улыбкой на перекошенном лице.