Все постепенно налаживалось. Дом, в котором они жили, обретал свою сущность, переставал быть лишь зданием, но становился их общим убежищем. Джонатан медленно свыкался с новым для себя чувством любви, привязанности. Пусть кошмары и не отпускали его, протягивая свои холодные руки из глубин его подсознания, он надеялся, что прошлое отступит, оставит место новому. Его чувство крепло, поэтому когда Ван Хельсинг начала охоту на графа, он не думал, выбирая сторону. Или его разум лишь играет с ним?