Для Томаса амортенция пахнет осенними листьями и клюквой. Полынным мылом Люсиль.Для Люсиль амортенция пахла бы затхлостью чердака, на котором родилась их любовь, ржавым привкусом крови и свежевыстиранными рубашками брата. Если бы Люсиль умела колдовать. Если бы Люсиль умела колдовать, они были бы рядом. Как было и должно быть всегда.