Раз за разом губы Моно шепчут её имя, имя той, которой всегда доверял. Каждая буква её имени словно отдаётся горьким послевкусием, оседая осадком и неутолимой болью на его сломленной душе, которая отныне уже никогда не будет прежней. В бездне нет ничего человеческого, как и в этой маленькой девочке в ярко-жёлтом дождевике, есть лишь тьма, которая медленно, словно скользкая змея, приняла его в кольца своих объятий.