Его руки привязаны к спинке кровати, Джеймс полностью обнажен, он весь — звенящее возбуждение. Из проема на него смотрит Рихард, совершенный, прекрасный, белоснежный, и его обычно сжатые в невыразительную линию губы кривятся в многообещающей улыбке.