Котя, кажется, был всегда. Трахал его, Кир, кажется тоже всегда, и не мог вспомнить, когда начал. Где-то там в Фирово, прижав мокрого и покрытого мурашками к горячей траве? Или в коренной профессорской квартире на Басманном среди папиных книг? Котя всегда был теплый, мягкий и радостный, Кир въезжал в него до самого основания, как въезжаешь в Евпаторию после трех месяцев зимы, в теплое море и запах глициний.