Дому хочется забрать его, присвоить, вплавить в собственное тело, чтобы навсегда оставить себе. Как дикарю, впервые увидевшему драгоценность. Он подозревает, что в чужих глазах, наверное, выглядит голодным, но ему плевать. Дом поднимает руку и кладет ее на грудь Павла, слева, чуть выше соска.