Рис молчит всю дорогу. Сидит прямо, смотрит вперед и даже не пытается вытереть капли крови со щеки. Это Нью-Йорк, детка, никому нет дела до человека, бредущего по улицам в окровавленной рубашке, никому нет дела до обдолбанной в хлам девчушке, блаженно привалившейся спиной к мусорному баку, никому нет дела до плачущего потерянного ребенка. Никому нет дела до случайных жертв, если речь идет о национальной безопасности.